свое знакомство с кухней Быстрицкого. Как раз в тот момент, когда я отправляю использованную посуду в посудомойку, Саммер оповещает меня о том, что они с хозяином вернулись. Стас отстегивает ошейник, и собака радостно бежит на кухню в ожидании утреннего перекуса, и уже через минуту Стас приходит на кухню с целью покормить пушистика. При этом видит разложенный по тарелкам завтрак и в непонимании сводит брови. Значит, не верил, что я это сделаю.
– Да, зайчик, я приготовила завтрак.
– Не называй меня так, – негодует Быстрицкий.
– Ой, простите, будущий министр, никак не привыкну, – подкатываю глаза и наклоняюсь, чтобы погладить собаку.
– Покорми Саммер, пожалуйста. Я в душ.
Ничего себе. Прямо даже «пожалуйста», это какой-то прогресс. Оказывается, он умеет не только приказания раздавать.
– Стас, Таня не говорила, что у тебя есть собака, – успеваю спросить, пока он не ушел.
– Мне оставил ее друг, который недавно переехал, Таня ничего об этом не знает, собаки у меня не было. Хорошо, что она хотя бы взрослая, ее не надо дрессировать и приучивать ко всему, а еще гулять два раза в день достаточно. Только ей тут скучно одной, так что можешь пока побыть няней для Саммер.
– Няней?
– Да. Так и пользы от тебя будет больше.
– Ты еще мой кпд собираешься измерять, видимо? Смотри, Быстрицкий, вот это все быстро можно прекратить – и завтраки, и разговоры, и кружевные пижамы. Буду ходить в бабкином халате, молчать и варить исключительно на себя десять пельменей.
– Давыдова, давай без этого всего. С кружевной пижамой и завтраками будет лучше. Все, я в душ, – он показательно включает воду, лишая меня возможности ответить ему.
Завтрак проходит в полнейшей, даже странной тишине. Мы реально молча жуем и не говорим ни слова. Потом Стас поднимается и убирает наши тарелки в мойку, также промолчав. Окей, я не против, мне и не нужны светские диалоги с ним для галочки. Когда уходит одеваться, я слышу, что в своей комнате он успевает еще и поговорить по телефону. Сама тоже решаю заняться делом, хотя не уверена, что так рано могу хоть что-то соображать. А мне, между прочим, написал один из прошлых заказчиков. Кажется, наклевывается новое предложение, которое очень кстати. Отвечаю, и тут же у нас завязывается диалог с обсуждением, и я даже не замечаю в процессе, в какой именно момент Быстрицкий вновь оказывается на кухне.
Не понимаю, почему этому мужику одинаково идет ходить в одних трусах и полностью одетым? Вот сейчас он застегивает пуговицы на рукавах рубашки, и этот жест выглядит так красиво, добавляя автору пижонства, что я просто балдею сама. Ткань рубашки обтягивает и обрисовывает крепкие руки, а брюки скроены так удачно, что мне хочется вытаращить глаза куда-то Стасу за спину. Ладно, не просто за спину, а конкретно на его задницу, красивую мужскую задницу.
Да, я все та же Алена Давыдова, которая еще пару месяцев назад говорила подруге, какой же козел этот Стас Быстрицкий. Козлом он быть не перестал, но и самым