территория! На сцену, Алексей. Под его руководством было сварено карамели на двести пятьдесят миллионов рублей», – закончил Федор и передал слово Игорю. Такой большой разброс территории и такой маленький разброс расстояния объяснялся тем, что ради удобства ведения бизнеса главы территорий съехались в один город, но в следующем году все-таки придется поменять порядки, если все пойдет по его плану. Федор это понимал и решил подождать, пока Игорь закончит и сядет обратно за стол верхушки, чтобы объяснить новые порядки, возникшие у него в голове. Когда Игорь вернулся, Федор со значением посмотрел на Матвея, тот ушел, и начал: «Игорь, нам нужно будет поменять распорядки. Сделаем каждую команду организаций полуавтономной. Каждая территория будет сама себе варить карамель, продавать ее, вербовать новых членов, а деньги мы все равно будем получать, причем еще больше, хотя проценты не изменятся. Придется уменьшить частоту выплаты с раза в неделю до раза в месяц, иначе просто не будем успевать. Ездить будем мы с тобой вдвоем, иногда ездить будешь один, но в обоих случаях ездить будем на фуре с водителем, ее я обеспечу, когда появится необходимость, а до того времени ездить будем на какой-нибудь машине с большим багажником. Найди мне до следующего года такую. Чем больше багажник, тем лучше». «Понял», – ответил Игорь. К моменту окончания празднования на часах было пол-одиннадцатого ночи, так что все начали разъезжаться по домам, а Игорь с Матвеем поехали покупать подарки подружкам Кати и искать машину с большим багажником. Федор же решил прогуляться в предновогоднюю ночь. Пройти ему до дома надо было около семи километров, но он был готов – ему надо было хорошо выспаться перед новогодней ночью, а чтобы это сделать, надо было нормально устать. Через пятнадцать минут у Федора появилось то самое прекрасное чувство, которое он испытал после выхода из ювелирного, в этот раз появившееся то ли из-за холода, то ли из-за любви Федору по отношению к ночным прогулкам. На лицо Федора порой падал свет уличных фонарей, к тому же отражавшийся красиво прибранными сугробами снега по разные стороны от него, заставляя их как будто сверкать всеми оттенками белого цвета, которые в тот момент Федор различал на ура. Не многолюдные улицы, в квартирах домов которых была видна новогодняя суета, представляли собой что-то в роде платформы для украшенных в новогодние украшения и гирлянды, мягко переливающиеся всеми цветами радуги, магазины. Федор почувствовал то самое новогоднее настроение, которое не мог почувствовать уже много лет, и надеялся, что оно его не покинет до самого февраля. Тишина улиц радовала его уши, а их пустота – его глаза. Федор любил лиминальные пространства, и поэтому пустые улицы в предновогоднюю ночь ему симпатизировали, как будто так и прося: «Ну сфотографируй нас! Ну пожалуйста!». Федор же в свою очередь решил не сопротивляться искушению и сделал пару фотографий. Те немногочисленные
