и попытаться – вопрос стоял именно так – пришить её к телу донора.
Ах, как же мчит прогресс! Семимильными шагами! Это ж уму непостижимо! Времени прошло меньше десяти лет, и вот сейчас даже в нашей деревенской, по правде говоря, больнице может появиться китайский аппарат – аппарат, вы только вдумайтесь! – способный один заменить всех этих людей и все те деньги, потраченные тогда, деньги, на которые сегодня можно построить десятки, если не сотни, точно таких же, как наша, больниц. С другой стороны, чему я удивляюсь? Я сам родился в то время, когда ещё только начиналось время интернета и мобильной связи. Вы можете вообще себе такое представить?
Я посмотрел на Семёна – весь калейдоскоп воспоминаний пролетел сквозь мой мозг за какие-то доли секунды.
– Канаверо – Сяопин… – задумчиво повторил я вслух, примеряя слова к языку. Прямо языческое заклинание. Канаверо, это, кажется, фамилия доктора из Италии, благодаря которому проект был запущен, а Сяопин – его китайский коллега, сделавший проект возможным – в основном за счёт более лояльного китайского законодательства.
Ну и с донорской базой в Китае было намного проще.
Я решительно отодвинул в сторону стул.
– Пойдём взглянем хоть на это чудо, Семён!
Мы вышли из ординаторской и направились по коридору к дебаркадеру, где принимали медикаменты и оборудование. Больница жила обычной грустно-радостной жизнью – сновали медсёстры в светло-зелёных одеждах, брели, шаркая тапочками, пациенты. Тишина – лишь прогрохочет по полу очередная капельница, и снова – больничная дрема, вязкая, усыпляющая. Я знал, что всё может резко взорваться, измениться – забегают сёстры, загремят носилки, и нужно будет опять браться дрожащими руками за чью-то жизнь, чтоб не упорхнула, не улетела неизвестно куда. Но пока, слава Богу, всё было тихо.
Аппарат – вы только вдумайтесь, аппарат! – для пересадки головы.
Через несколько минут я уже стоял и смотрел на большую, примерно с древний телевизор, коробку, покрытую печатями и наклейками на китайском языке. Рядом скучал рыжий веснушчатый курьер в тёмно-синей униформе. Увидев меня, он оживился и достал из папки ворох бумаг.
Я подошёл почти вплотную и строго оглядел груз. Я вообще старался казаться строгим и серьёзным парнем – особенно в первое время, пока мне, только покинувшему студенческую скамью студенту мединститута, приходилось притираться к новому для меня и давно сработавшемуся между собой персоналу. Это очень помогало в самом начале, а теперь я слишком привык к этому образу и вёл себя так по инерции.
– Это всё? – вопросительно поднял бровь я.
– Ну да… – ответил курьер. – Вот, смотрите… «Кавалеровская ЦРБ, одно место, артикул, номер…» – он прищурился, разбирая мелкие цифры в накладной, потом сунул мне планшет с бумагой в лицо. – Хотите, сверяйте сами!
Я взял планшет в руки и сделал вид, что изучаю цифры –