Шульгин – «под колпаком», у господина Суздалева?
– Наверное, к этому есть вполне объективные причины, – внешне беззаботно ответил он. – Но все ж таки хотелось бы знать, каков, собственно, истинный объем ваших полномочий, регламентированных соответствующими законами и уложениями? Столько лет знакомы, но темы этой как-то и не касались… Сейчас, наконец, пришло время уточнить кое-какие детали, раз уж мы с вами в инициативном порядке решили посотрудничать.
– Разумно. Но вы абсолютно уверены, что мы действительно готовы к настоящему сотрудничеству? Меня, признаюсь, слегка настораживает присущий вам ригоризм,[3] извините за резкость. Я же привык работать без оглядки на писаные законы и многие предрассудки в сфере морали, руководствуясь соображениями высшей целесообразности.
– Иными словами – «цель оправдывает средства»? – со странной, похоже, слегка брезгливой интонацией произнес Маркин.
– Скорее «Salus populi suprema lex».[4] Большую часть жизни я исхожу именно из этого принципа, и, прошу обратить внимание, плоды моей деятельности не выглядят столь уж устрашающе, как вы имели в виду, изрекая достаточно избитую, но большинством совершенно однобоко понимаемую формулу.
– Ну, не будем углубляться в философские и юридические дебри, – ответил после паузы Маркин. – В случае необходимости у нас всегда будет возможность согласовать позиции, не доводя дело до серьезных конфликтов. В целом же я считаю, что у нас просто нет другого выбора, кроме искреннего, нелицемерного сотрудничества. Так что – слово офицера…
– Взаимно. Отныне у нас не должно быть корпоративных тайн друг от друга. О личных, само собой, речь не идет…
– Да это еще как сказать, – впервые усмехнулся Маркин. – Иногда личные тайны – далеко не личное дело. Так все же – о ваших полномочиях. Мои вы знаете.
– Так точно. О своих могу сказать то же самое. Мои взаимодействия с любыми государственными структурами практически ничем не ограничены. То же касается и некоторых других позиций, могущих представлять для нас с вами реальный интерес. За исключением особых, в каждом отдельном случае оговариваемых моментов я могу почти все. Ну, естественно, в одиночку я не имею права смещать правительство, объявлять войны великим державам, отменять существующее в стране денежное обращение…
Суздалев задумался, словно вспоминая, какие еще имеются сферы, неподконтрольные его воле. Это, конечно, следовало расценивать как тонкий юмор, но одновременно в виде намека.
– А меня сместить вы можете? – поинтересовался Маркин.
– Собственным именным рескриптом? Отнюдь. Но организовать такой документ – в случае мотивированной необходимости, – он подчеркнул эти слова особой интонацией, – свободно. Причем мотивация будет рассмотрена sine ira et studio[5] и со знанием дела.
– Кем?
– Специалистами