очень хорошо. Посмотрите на снимок”.
Я заткнула всех, кто доставал меня, всех, кто мне сочувствовал! Я наплевала на всех и никого не слушала. Я просто всегда делала то, что хотела.
Мои девочки – это одно целое…»
Голова стала совсем ватной.
Мэри боролась со сном, снова и снова воскрешая в памяти подробности, детали и моменты своей семейной жизни.
«Дэви…
Сатори…
Им, кажется, лет по восемь.
На машине… мы втроем откуда-то возвращаемся. Я останавливаюсь у Beautyjoint, чтобы купить помаду. Сатори выходит со мной, а Дэви остается в машине. Я уже стою на кассе, а моя Сатори вцепилась в какую-то блестящую чепуху. Я взяла ей то, что она захотела. Она девочка и имеет право получать все, что желает. Это были две пластиковые бутылочки с малиновыми крышечками, скрепленные как йогурты. Внутри – крупные блестки для расшивания костюмов, а может, для волос или лица… неважно.
В машине Сатори показала сестре свою находку, и они разломили их пополам. Сатори сказала, что теперь это их талисманы – такие же яркие и блестящие, одинаковые и всегда вместе.
Невероятно! Как я не разрыдалась? Что вообще я знала о любви?..
Я видела эти баночки у них на тумбочках, вместе с расческой, зеркалом, помадами, книгами, карандашами, прокладками… Но ни разу не видела…»
– Мама!
Голос прорвался сквозь пелену образов и воспоминаний.
Мэри не сразу сообразила, что происходит. Она хотела быть там, в своей стране грез.
– Мама!
Кто-то положил руку ей на голову.
Постепенно реальность начала приобретать осязаемые очертания.
«Дэви? Это же Дэви!»
– Где Сатори? – спросила Мэри будничным тоном.
Дэви замерла:
«Она еще ничего не вспомнила!»
Мэри с трудом набрала в легкие воздух и на выдохе прошептала:
– Сатори…
Ее глаза вспыхнули.
Тогда Дэви сказала:
– Мама… ты меня слышишь? Слышишь, все будет хорошо! Сатори скоро вернется.
Дэви не знала, как себя вести. Она ощущала потребность поддержать мать, но все слова мучительно отдавали фальшью.
Пока Сатори не найдется, никто из них не сможет успокоиться.
Голос Дэви дрожал и звучал глухо. Ее слова возымели обратный желаемому результат.
– Она скоро вернется. Наверно, она так пошутила.
Мэри взвыла. Это был нечеловеческий вопль. Дэви вздрогнула и отшатнулась. Все тело матери сотрясали рыдания.
– Г-г-д-де С-с-сато… р-ри… Дэви, г-г-д-де она?
Дэви побежала за врачом.
Она поняла: что бы она сейчас ни сказала, это вызовет у мамы боль и истерику.
Сатори здесь нет, поэтому никакие слова не важны.
Снотворное. Очередной укол.
Время тянулось медленно. Дэви было тревожно и неприятно, будто где-то рядом царапали гвоздем по стеклу.
Она дождалась медсестру в коридоре.
– Первый раз вижу, чтобы седативные препараты оказывали такое ничтожно