С красивыми глазами, как угольки. И смотрит на нас, исподлобья. Я что-то шучу. И она реагирует. Вступает в диалог. Шутка за шуткой и вот зажигается разговор. Ее подруга встревает, мол, смотри какая умница, и красавица, и художница. И подписчиков чуть ли не десять тысяч. А я просто любуюсь. Общаюсь. И вот она уже хвалится мне своими работами. Я смотрю и они, правда, хорошие. А думаю я о том, что было бы круто сделать твоей маме куклу. Мы обмениваемся телефонами. И на прощание она жмет мне руку. Мой друг думает, что я ее закадрил, но факт в том, что кадрили меня. Разъезжаемся, унося этот день в копилку прекрасных дней лета. Я еду в машине и мне приходит от тебя сообщение о том, что вы вернулись с моря. Что все хорошо. Это радует меня и разрывает на куски одновременно. Так как все еще за этот год мы не увиделись и единожды. Все еще не обняли друг друга. Слова не в счет, они не способны согреть, так как согревает поцелуй или касание пальцами рук, все еще далеко. Все еще путь, без тебя.
«…Твой душ, мой душ, я плачу, у тебя течет туш, у вас там сколько времени, у нас тут по колено снега и пурга, и тихо воет вьюга, какими б вы не были сильными, не расставайтесь с любимыми…»
Играет музыка, тихо-тихо, почти не слышно, а я сижу в холодной машине, остывшей от призрака этого дня, и пишу тебе голосом: «иногда, очень рано, наступает ночь, у тебя она наступает еще раньше. Ты ложишься спать в то время, когда я еще бодр, или, скорее всего, общаюсь с другом, или бегу, или обсуждаю с ним что-то, или просто мы сидим, пьем холодный лимонад в новых бокалах, и думаю, где-то там далеко ты уже спишь, и тебе что-то снится. Счастье, здоровье, любовь, жизнь, море. Куда там еще ты ходишь в этой безумной Москве»…
Думаю, как было бы круто взять телепорт и оказаться в уголке твоей комнаты, чтобы просто смотреть, как ты спишь. Сидеть до утра. Молчать, созидать, любить, ценить, уважать. Но телепорта нет. Бесконечность дел не приводит тебя ко мне, иногда это так бесит. Потом ловишь себя на мысли, что если человек не приходит, наверное, есть более важные в жизни дела. Вспоминаешь, что это так и отпускаешь мысли. На часах двенадцать ночи. Покупаешь бутылку воды, чтобы мама утром заварила черный чай, вкусный, потому что к нему всегда идут пирожки.
Ты спишь, я иду домой, чтобы тоже поспать. Ты не зовешь меня в свои сны. Я верю, что где-то на рубеже снов, жизни, городов, возможностей, панических атак, бесконечных проблем, бедствий, мы сможем друг друга обнять. Доброй ночи, где бы ты сейчас не была. Я могу попросить Бога лишь об одном, чтобы он сберег тебя от панических атак и бессонницы в эту ночь.
Мне приснилась ты! Такая красивая, женственная. Я помню каждую деталь. Губы. Нос. Овал лица. Я обнимал тебя и обнаружил, что мы ждем ребеночка. Я почувствовал биение его сердца. Это девочка. Я точно знаю. Это девочка. Тебе так идет этот животик и ножки, которые топают по тебе изнутри. Я смотрю и восхищаюсь тем, что мне повезло это видеть. Мы много говорим и пьем чай. Много смеемся и придумываем имя для нашей дочери. Тебе нравятся ласкательные формы разных имен. И вот, на одном из них,