приготовь Марселин чай и подай мне кровь!
Она бы обязательно вздрогнула из-за властного, рассерженного голоса, попросила бы быть вежливее с Одоваком, будь на это силы. Марселин едва не сползла под стол, чувствуя, что крохотное и слабое тело не способно выносить боли, режущей сердце. Но Данталион взял ее за плечи, заставив девушку сесть прямо, а после придвинул другой стул ближе и расположился рядом.
Несколько минут они молчали, пока в столовую не вбежал Лука с подносом, на котором высились пустая чашка, дымящийся чайничек, сахарница, столовые приборы, маленькие тарелочки, бутылка с кровью и стакан. Лука едва успел поставить поднос на стол, как Данталион приказал ему убираться.
Марселин должна была напомнить, что вовсе не обязательно пугать бедного эльфа, но не нашла в себе сил. Так же, как не нашла сил, чтобы остановить Данталиона, поставившего перед ней чашку с налитым до краев чаем.
– Пей.
– Я не хочу, – тихо ответила она.
– Пей, иначе силой напою.
– Почему ты такой злой? – проворчала Марселин, скрещивая руки на груди.
– Потому что ты ни хрена не ешь, пьешь только кофе, вечно торчишь в его комнате и почти не спишь!
Девушка знала, что он прав, но не могла с этим согласиться. Марселин вообще-то спала, пусть и не так часто, как следовало, и не торчала в комнате Стефана дни напролет. Она выбиралась в свою комнату, чтобы принять душ, сменить одежду и покопаться в записях.
– Ешь, – зло проговорил Данталион, подтолкнув к ней тарелку с неаккуратно отрезанным кусочком калатравского хлеба. – Не заставляй меня кормить тебя с ложки, как ребенка!
– А ты бы смог?
– Я бы привязал тебя к стулу, если бы это потребовалось.
– Но не привязал.
– Марселин, – строго произнес Данталион.
– У меня не получается, – тихо пробормотала она, осмелев достаточно, чтобы посмотреть на него исподлобья. Злые красные глаза, недовольно скривленный рот, всклокоченные черные волосы – Данталион не просто злился, он был в бешенстве. – У меня ничего не получается. Да…
Она осеклась, вспомнив, как он не любил это имя, и беспомощно уставилась на вампира. У Марселин не было цели его разжалобить, но ей хотелось, чтобы он понял, насколько ей паршиво.
– Ничего не получается, – повторила она, опустив глаза на свои бледные ладони. – Моя магия не может разбудить его. Ни одно заклинание из тех, что я пробовала, не сработало. Я искала ответ везде, пробовала все отвары, я… – Марселин говорила все быстрее и совсем скоро стала задыхаться от волнения и слез, хлынувших из глаз. – У меня ничего не получается… Я такая дура, почему я вообще решила, что смогу помочь ему…
– Марселин, – жестко произнес Данталион.
Она остановилась и только подняла на него взгляд, как Данталион влепил ей пощечину. Несильную, конечно, но Марселин была слишком удивлена самим действием. Она приготовилась возмутиться, но ее вновь перебили:
– Если бы не ты, Стефан умер бы той ночью по-настоящему. Он призвал чертову Брадаманту,