на меня. Олег с подушкой в руках растерянно топтался около матери и уверял ее, что все будет хорошо.
Откусанный кусок хлеба, как назло, встал у меня поперек горла. Еще бы! После увиденного… В попытке его проглотить с помощью минералки я очередной раз хлебнула масла и поняла, что с этой минуты больше никогда не буду совершать необдуманных поступков…
Словом, пока я приводила себя в порядок, отплевываясь от насышенных вкусовых ощущений, ситуация на полу разрулилась в нужную сторону. Галина, удерживаемая сыном и подушкой в полусидячем положении, с полной самоотдачей дышала и не могла надышаться. Сил на сопротивление у нее больше не было, да и повода тоже. Держащаяся за собственную спину Наташка с перекошенным лицом уверяла несчастную жертву в том, что ее желание – закон. Хочет сдохнуть на полу – вольному воля. Хотя любому дураку ясно, что больничные условия для этого куда лучше. Напуганный Олег выступал буфером, смягчая Наташкины слова заботой и лаской. Поглаживая мать по голове, тихо делился перспективой дальнейшей семейной жизни. Из его лепета я поняла только одно: однокомнатная квартира жилой площадью в восемнадцать квадратных метров – просто безразмерные хоромы для него, его жены, Ярика, Мурзилки и мамули. Можно будет сделать легкую ширмочку, чтобы отгородить мамуле замечательный уголок с видом на платяной шкаф. А если бывшая свекровь жены изменит свой здоровый образ жизни и не изменит своего завещания, то через энное количество лет подросший Ярик съедет в ее однокомнатную квартиру. И кто знает, вдруг, откуда ни возьмись, на Олега свалятся огромные деньги. На других же сваливаются. Например, как на Саньку Репьева в прошлом году. Выносил мусорное ведро в переполненный мусорный контейнер, высыпал туда его содержимое, да так удачно, что оно вывалилось обратно, прямо к его ногам, попутно прихватив и пару чужих пакетов. Санька тут же заторопился удрать, да случайно наподдал ногой одну из упаковок так, чтобы знала свое место – ближе к контейнеру. Пакет лопнул, явив Репьеву свое богатое содержание. В результате Саня вернулся домой с полным ведром, прикрытым специально прихваченной для этой цели с помойки грампластинкой. Общая сумма российских денежных купюр сведущими людьми называлась разная. Санька неделю с размахом кутил, пропивая свою зарплату (в тайник с находкой не залезал), и спьяну чего только не болтал. Жаль, что деньги оказались фальшивыми…
Честно говоря, меня слова Олега пугали. Но Галина в их смысл не вдавалась, ласковый ручеек речи сына действовал на нее успокаивающе. Из закрытых глаз женщины скатывались слезинки. Держась руками за больное горло, она с болезненным усилием пыталась сглотнуть мифические комки. Наташка с неприступным видом подметала осколки кувшина, делясь с ними своим видением катастрофических последствий проявленного тяжело больной Прутковой непослушания.
– Галина просто не хочет вмешивать в эту историю милицию, – миролюбиво пояснила я. – Едва ли врач «скорой» поверит, что она пыталась сама себя удушить. –