его к совершенно другой двери – туда, где находился племянник, в котором текла родная кровь. Страшный выбор был принят инстинктивно и в одно мгновение. Могучие руки расчистили подпиравшие дверь завалы; он вынес Влада, не оглядываясь и боясь того, что может произойти за спиной. Выбежав на улицу, дядя Юра положил Влада на землю рядом со мной и кинулся обратно в пекло. Именно там его и застал второй хлопок. Услышав его, тренер все равно ушел в огонь, думая о том, что заслуживает теперь лишь этого – сгореть вместе со своими учениками, погибшими по его вине.
В тот вечер обошлось без жертв. Ребята, запертые внутри, сумели проломить часть ветхой двери и выползти наружу. Выбравшись из западни, они увидели, как тренер выносит на улицу бессознательного Влада. На середине пути к спасению в спину ударил новый взрыв. Оглушенные, ползя к выходу, они обнаружили тренера: вдохнув слишком много дыма своими могучими легкими, он уже терял сознание, захлёбываясь в слезах и спазмах. Так три юных ученика спасли своего учителя, кинувшегося в огонь, чтобы выручить их самих.
Я помню, как среди дыма появилась голова одного из ребят. Помню, как силился встать и на четвереньках дополз до них, как вместе мы вытянули дядю Юру наверх, к свету и свежему воздуху. Вскоре нас уже везли в больницу; у всех, кроме меня, были ожоги средней тяжести.
Кошмар закончился, но имел тяжелые последствия для многих из нас. Я впервые столкнулся с возможностью смерти. В какой-то момент, когда раздался второй взрыв, я увидел трех птиц, взлетевших с крыши нашего зала. Больше всего на свете тогда я боялся, что это будут, словно на том древнем изображении в пещерах Франции, души погибших товарищей. Я понял, как хрупка жизнь, а еще признался сам себе, что не уверен, что смог бы спуститься в ад огня, если бы тренер не отгородил меня от этого.
У ребят остались шрамы и следы ожогов, а вот дяде Юре досталось больше всех. Он столкнулся с самой настоящей травлей из-за того, что организовал незаконную баню, а главное – потому, что, будучи тренером, наставником и педагогом, кинулся спасать не трех подростков, но своего взрослого племянника.
Против тренера и собственника помещения были заведены уголовные дела. Родители потерпевших изо всех сил способствовали продвижению дел, а отцы даже пытались устроить расправу. Встретив их, поджидавших его на улице в темном переулке, Юрий Михайлович все понял, молча сел на землю и сказал: «Бейте». Говорят, мужчины тогда оробели и ушли, осыпая его проклятиями.
В колледже прошли массовые собрания на тему: «Юрий Бурцев – герой или преступник?» Весь город разделился на два лагеря. Не выдержав давления, твердый как камень тренер запил. Спасли его бывшие ученики и жена.
Много поколений людей прошли через наш зал бокса, и некоторые из них, познав школу жизни у тренера, пробились во власть и не дали делу дойти до суда. А жена и дети обеспечили ему душевный покой; я тоже был среди них. Еще через год, благодаря успешным ученикам, зал открыли снова, допустив в качестве младшего тренера и дядю Юру.
Иногда