людей, умеющих ходить по трёх– и более мерным мирам, как мы с вами циркулем и курвиметром по топографической карте. «Боковое время», что вы упомянули, для них такая же частность, как физика Ньютона в сравнении с Единой теорией поля, которую никто до сих пор не создал. А «другая Россия» – вместе с нашей, заметьте – две рядом очутившиеся раковины на морском берегу…
Ферзен покрутил головой, будто воротник кителя стал ему внезапно тесен, хмыкнул непонятно в адрес какого высказывания Ляхова, предложил для успокоения выпить ещё по рюмке.
– Большой, – уточнил он.
– Да вы сами скоро всё своими глазами увидите, – продолжил Вадим. – И мир этот увидите, и людей. Раньше я не имел права говорить, но теперь уже можно. Вместе с нами на переговоры пойдёт лично Его Величество, и встреча состоится на той стороне.
– Ух ты! – Ферзен удивился, но не очень. Естественно, что первое лицо непременно должно скреплять своей подписью и рукопожатием акты государственного значения, однако барон считал, что непосредственная встреча вождей состоится на заключительном этапе, когда все принципиальные договоренности будут достигнуты. – Не слишком ли рискованно?
– То есть? Риска гарантированно никакого, это мы обеспечим…
– Не в том смысле. Представим, что переговоры закончатся неудачей. Это какой же урон самолюбию Государя! Зная его характер, можно ожидать вспышки неконтролируемых эмоций с самыми серьёзными последствиями…
– Ну, зачем этот пессимизм, Фёдор! Государь гораздо более здравомыслящий человек, чем это моментами представляется. Эксцессов не будет. Прежде всего потому, что лично я неудачу просто исключаю.
– Отчего же вдруг? – хитровато прищурился генштабист. – Если я правильно мыслю, подразумевается ведь самая банальная аннексия «дружественного государства», пусть и обставленная как братская помощь без малейшего посягательства на суверенитет…
Ферзен почти дословно повторил недавнюю оценку предстоящего самим Ляховым. Что ещё раз подтверждало – не зря они так легко и быстро нашли друг друга на первом курсе Академии.
– Вот этого я и опасаюсь, – серьёзно сказал Вадим. – Что подобная гипотеза придёт в голову и нашим партнёрам. Навредить сильно она не сможет, слишком легко опровергается и логическими доводами, и текстом договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, который мы намерены предложить. Но осадочек может остаться, не спорю. Если противники соглашения грамотно разыграют эту карту, переговоры могут осложниться. Поэтому (для чего, собственно, я вас и пригласил) следует прямо здесь обсудить все возможные контрдоводы и гарантии, чтобы сразу пресечь любые выпады переговорщиков с той стороны в этом направлении. Там люди не глупее нас с вами соберутся. Вы знаете, в той реальности, куда мы завтра отправимся, имел место близкий по смыслу сюжет. В тридцать восьмом году Австрия, как и сейчас, была независимым государством, только ещё меньшим территориально.