заревел.
– Неужто он пошел ко дну?..
Маратха тревожно осмотрелся. У него мелькнула мысль, что в протоке живут крокодилы, с которыми он уже имел счастье познакомиться в водах Маруду. Подозрение было более чем основательным. Гавиаловые крокодилы, как и их африканские сородичи, вполне могут селиться не только в реках, но и в мутных болотах. Впрочем, индиец сразу успокоился, не увидев на поверхности ни одной узкой зубастой морды.
– Что же почуял буйвол? – вслух подумал Каммамури. – Довез бы меня до берега, а там пусть убирается на все четыре стороны, Шива его побери.
Между тем бык явно занервничал. Он то плыл, высоко задрав голову, чтобы не наглотаться болотной воды, то застывал на месте, судорожно дергая ногами и хрипло мыча. И тут Каммамури заметил темные струйки, стекавшие с боков животного.
– Теперь ясно. – Маратха торопливо подтянул ноги. – Тут полно пиявок. Ну же, Черныш! Я ничем не могу тебе помочь. Давай спасайся, а заодно и меня довези до суши.
Он вытащил тальвар и легонько кольнул быка в шею. Тот замотал башкой, взревел, забил ногами. Не прошло и пяти минут, как они выбрались на противоположный берег. Буйвол сразу рванулся вперед. С его окровавленных боков посыпались целые гроздья пиявок. Шлепнувшись в траву, кровососы тут же прятались там в ожидании новой добычи. Борнейские пиявки способны жить не только в воде, но и во влажных лесах.
Обрадованный буйвол галопом поскакал дальше. Казалось, кровопускание пошло ему на пользу. В джунглях обнаружилась тропа, проложенная то ли носорогами, то ли слонами, и бык летел по ней словно на крыльях. Минут через двадцать Каммамури вновь взялся за карабин, собираясь пристрелить неутомимого скакуна, когда услышал, как кто-то крикнул на чистейшем хинди:
– Стой!
Обернувшись, он увидел выходящих из кустов людей, вооруженных кампиланами, духовыми трубками и парангами.
– Даяки! – воскликнул маратха.
Он вскинул карабин и, не целясь, выстрелил в дикарей, бежавших к нему с воплями. Кто-то заверещал, потом один за другим прогремели пять выстрелов. Буйвол, начиненный свинцом, встал на дыбы и рухнул как подкошенный, стукнувшись головой о толстый ствол. Каммамури кубарем полетел на землю и потерял сознание.
Очнувшись, маратха обнаружил себя в совершенно ином положении. Буйвола рядом не было. Несколько даяков тащили его на носилках из веток. Он был связан по рукам и ногам сплетенными из травы веревками, вдобавок все тело плотно опутывала сеть из колючих кокосовых волокон, что не позволяло ему даже пошевелиться.
Позади шествовало человек тридцать в голубых набедренных повязках и с огромными медными серьгами в ушах. Даяки были вооружены духовыми трубками и тяжелыми парангами, расширяющимися к острию. За время их с Тремаль-Наиком пребывания на кабатуанской ферме, разоренной в итоге этими дикарями, Каммамури неплохо освоил их язык. Приподняв голову, он спросил:
– Куда вы меня несете?
Один из носильщиков осклабился, покачал головой, но ничего не