слова. Неправильно? Опасно? Немыслимо? Травить маму этой дрянью… К такому не могло привести даже отчаяние.
– Выбор за тобой, – легко согласился он. – Не рад был поболтать, а сейчас мне нужно вернуться к работе. Найнс запретил тебя выпускать. Найдешь чем заняться?
Она промолчала.
– Ну вот и отлично.
– Подождите! – окликнула она его. – Вы знаете, что стало с Черри?
Вопрос вырвался сам собой и означал одно: она не доверяла Игнасу безраздельно. Он многое не договаривал, и Липа хотела понять, что именно.
– Найнс не сказал?
– Нет, – покачала головой она, – какие-то общие фразы и больше ничего.
– Подожди тут.
Он скрылся за дверью. Липа осталась в кухне – изучать белую стену напротив.
Лагарда долго не было. Она решила, что он забыл про нее и занялся делами, как обещал. Хотела пойти на разведку, но передумала: не стоило искать поводов для конфликта. Тем более что вернулся Андре в скверном настроении.
На стол перед Липой легло устройство. Плоское, совсем крошечное.
– Что это?
– Проигрыватель. – Он усмехнулся. – V-линк, конечно.
– Я не из настолько далекого прошлого, – парировала Липа.
– Я нашел один из старых чипов Найнса. Он меняет их время от времени, когда те начинают перегреваться и вызывать мигрени.
Липа наморщила лоб, пытаясь понять смысл сказанного.
– Хотите сказать…
– Да. У нашего друга не только рука аугментирована. Существуют NMC – нейрокарты памяти. В отличие от человеческого мозга они не ошибаются. У них не бывает пробелов и ложных воспоминаний.
– Но это все равно что копаться в чужой голове!
– Определись, chérie. Ты же хотела узнать.
– Да, но… – Она помедлила. – Это личное. Как вы можете распоряжаться памятью Игнаса без его ведома?
– Я экономлю время. Для него, в первую очередь. Думаешь, он горит желанием пересказывать тебе все в подробностях? К тому же… – Лагард пожал плечами. – У тебя нет передатчика, чтобы вживить нейрофлешку напрямую. Ты увидишь все со стороны – как кино от первого лица.
– А если бы передатчик был?
– Тогда – полное погружение. Все пять чувств, мысли, переживания… Ты стала бы им на какое-то время. Как во сне, когда действуешь в чужом теле.
На словах все просто. Липа порадовалась, что прогресс этого мира ее не коснулся. Никакое любопытство не стоило того, чтобы забирать кусок чужой жизни.
– Решай сама. Когда будешь готова, просто активируй. – Он приложил палец к крохотной консоли. – Вот так. Я буду у себя.
Липа не стала уточнять, где именно. Она даже не заметила, как Лагард вышел за дверь. Какая-то часть ее колебалась, пыталась отговорить, но любопытство взяло верх.
– Ну что, Акто, как думаешь? Не убьет он нас, когда вернется?
Улыбаться собственной шутке не хотелось. Липа протянула руку: прибор под пальцем завибрировал. Чип загорелся зеленоватым огоньком, и в воздухе повисла голограмма размером с лист бумаги. Четкая, будто вырезанная