он места себе не находил. Даже спрашивал моего совета, как с тобой поговорить. Мне кажется, он чувствовал твой страх и боялся именно этого. Что ты откажешься от свадьбы.
– Он побоялся казаться всем не джентльменом.
– Это напускное, – графиня словно отмахнулась от моих слов, – мужчины иначе выражают свои чувства, чем женщины. Для них слова имеют меньшее значение, нежели действия. Это мы привыкли обличать чувства в слова. Они предпочитают эмоции, взгляды, поступки.
Не знаю почему, но я не могла с ней спорить. Она словно лила бальзам на рану и находила мастерское оправдание тому или иному. Но сейчас на кону было моё сердце, и мне не хотелось принимать решение под давлением, поэтому честно во всём призналась:
– Прошу, не вынуждайте меня менять своё решение. Вы можете предложить множество оправданий поведению вашего сына, но я бы хотела сама всё обдумать.
– То есть твой отказ не окончательный? – умелая интриганка поймала меня на слове. – В таком случае позволь зайти к тебе позже и узнать результат?
Устало кивнула, не в силах отказать.
Ильжана наконец меня выпустила из объятий и величественно обернулась к двери, прежде чем добавить:
– Лично я всегда поступала по принципу: «Лучше сделать и, возможно, жалеть о содеянном, чем упустить свой шанс и горевать об утрате». И знаешь, я ни о чём не жалею. Но это ты и твоя жизнь, решать тебе.
Дверь закрылась за ней с тихим скрипом, а я призадумалась над её словами.
Глава 2
Гостиная поместья Гридж-Стоунов и в этот вечер не пустовала. Во многом благодаря значительным перестановкам в комнате, вынужденную замену ковров, штор и мебели в придачу, она являла собой крайне уютное местечко.
– Дорогой сын, – Ильжана восседала в кресле и смотрела на расстроенного Витони улыбчивым взглядом. – Я поговорила с Ларой.
Тот отвлёкся от созерцания темени за окном и повернулся к матери. Взгляд его был полон боли, а на лице сохранялось деланое спокойствие, однако кончики пальцев тряслись. Его распирало от непонятных чувств, в голове творилась настоящая сумятица. Он хотел и не хотел поговорить с невестой, которая ему отказала. Второй раз он получил отказ, и отчего-то этот новый опыт оказался намного болезненнее, чем предыдущий. Быть может, всему причина – память? Он уже успел забыть и похоронить в себе горечь от растоптанных чувств?
Но почему в этот раз, когда он сам стал виной чужой любви, его сердце было не на месте? Почему он чувствовал себя как в тот раз после отказа? И даже хуже.
– Ты слышишь меня?
– Да, матушка, – сказал он со вздохом и снова обернулся к окну, чтобы не выдать себя.
Нельзя давать повод опытной свахе препарировать свои чувства, иначе конца и края не будет советам с её стороны. Но он опоздал. Матушка уже всё поняла и сделала выводы.
– Решение неокончательное, – её слова прозвучали как гром среди ясного неба. – И видится мне, она передумает.
– Любимая, – отец страдальца приподнял брови, – давай не вмешиваться в чужие чувства?
– Я и не вмешиваюсь, – невинно проронила