деревьев мешали им разогнаться быстрее и напрыгнуть с расстояния. Под ногами хрустел валежник, руки судорожно сжимались в кулаки, а из груди рвались наружу рваные рыдания.
Ни оружия, ни собаки! Только глупая самоуверенность и лабораторный хомяк!
Лиза: дом на территории охотников.
Я падала, а затем взмывала ввысь. Видела между облаков шпили золотистых башен и округлые купола ротонд. Прекрасный небесный город тонул в молочном тумане, будто в складках пухового платка с ажурной вязкой. Казалось, что солнце осталось где-то снизу и никогда не проникало между стен. Без резких теней очертания построек делались размытыми.
Глаза открывались и закрывались снова. В груди нестерпимо жгло, будто внутри разверзлась огромная дыра. Она соединялась с головой и пульсировала в висках, стучала в ушах надоедливым бубном – требовала есть!
Осознание зверского голода ударило наотмашь. Зрение сразу прояснилось, вернулось. Парящий надо мной город – лишь разводы, желтые пятна и пузыри на старой побелке. Высокий потолок сохранил следы лепнины в углах комнаты. Тяжелые пыльные портьеры не скрывали беспорядочного мельтешения снега за окном. Густая пелена крупных хлопьев вызвала головокружение и приступ тошноты.
– Элис, принеси попить! – потребовала я сиплым голосом на автомате. И только тогда сообразила, что проснулась в чужой незнакомой квартире. Подруги здесь нет. И вообще мы поссорились. Я ненавижу эту лицемерную дрянь! – Двуличная заучка! – прохрипела я жалостливо, будто связки заржавели.
Воспоминания возвращались постепенно. Сначала мы ругались в доме Натанга, я хлопнула дверью, как можно громче, уверенная, что Элис догонит, мы вместе вернемся в съемную квартиру, попьем чая с противными цельнозерновыми сушками полезными для фигуры и договоримся найти нормальных парней. От мыслей о еде меня ощутимо передернуло, желудок свернулся комом и отправил ужасный болевой импульс к вискам. Тогда все остальные события молнией пролетели перед глазами: жгучая боль от укуса, расходящаяся от запястья по всему телу; густая кровь вампира с привкусом хвои на моих губах; тяжесть в ногах, заставляющая лететь вниз, как на водяной горке.
– Эй! – я метнулась к высокой двери у дальней стены.
Я вампир? Неужели я вампир? Все получилось?
В попытках представить, как кусаю первого встречного прохожего на улице, я вывалилась в коридор. Желудок премерзко натянулся, будто превратился в толстую струну, и звенел от каждого шага. Утробный звук резонировал в теле и волнами разносил боль к каждой клеточке. Казалось даже, что корешки мельчайших невидимых волосков натянулись и зудели на коже, доставляя невероятный дискомфорт.
– Кис, Эб? – позвала я, добравшись по мрачному коридору с зелеными обоями до лестницы.
Перед поединком группа Ника жила неподалеку от неприметного птичьего домика в шумном веселом общежитии. В голубятне у вампиров был наблюдательный пункт и место сходок. Но теперь я проснулась в огромном частном доме, что наводило на одну единственную мысль: Ник выиграл поединок,