тут живу, – нащупав на древней вешалке пиджак, Марат вытащил из кармана депутатское удостоверение, – вот.
Вскинув в удивлении бровь, старший пригнулся, читая раскрытую книжицу, выпрямился и, отдав честь, четко произнес:
– Извините, товарищ депутат! Работа такая!
– Все нормально, – Марат убрал удостоверение.
– Вы разглядели нападавшего?! Одежда, особые приметы?! Он был вооружен?! – не унимался лейтенант, чьи длинные зубы придавали еще большее сходством с жеребцом.
– Нет, – Марат повернулся, откровенно демонстрируя желание вернуться в квартиру, – если он сбежал, вряд ли я вам еще чем-либо помогу.
– Надо вызвать наряд! Оцепим все подъезды! Мало ли, может он еще на кого—нибудь набросится! – продолжал волноваться лейтенант, нервозно оглядывая потолки.
– Благодарим за бдительность, Марат Борисович, – сурово произнес сержант, игнорируя призывы старшего по званию младшего коллеги, – мы тут еще походим, поспрашиваем, может, кто-нибудь слышал или видел чего.
– Конечно. Спасибо.
Кивнув, Марат закрыл дверь и сразу посмотрел на часы, запоминая – следующее «явление» состоится между восемью и девятью часами вечера, если не случится очередной сбой. Вспомнив про телефон, он уже через пару секунд смотрел видео, где можно было в деталях разглядеть гневное лицо старухи в черном…
Глава 4
– Ну, наконец-то! А мы уж заждались вас, курортники!
Гаврила Семеныч с папиросой во рту и суровой улыбкой на губах, стоял в настежь распахнутых дверях, надежно прикрывая вход в квартиру. Позади него притулилась одетая, как обычно во все черное Варвара Петровна, то ли осуждая, то ли одобряя количество сваленных перед дверью чемоданов. На площадке наблюдалась багажная возня, усугубляемая суетливостью лохматого пса, громко повизгивавшего от радости. Мелькнувшее позади вернувшихся курортников лицо дворника Матвея выразительно смотрело на главу семейства, если точнее, на его руки, торопливо отсчитывающие мятые рубли.
– Митя, ты скоро?! – требовательно спросила моложавая женщина в светлой кофте, с трудом поднимая один из чемоданов.
– Все, мы уже все. Спасибо, Матвей.
Отвернувшись от просветлевшего лицом дворника, Митя попытался вырвать у жены громоздкий чемодан, но не тут-то было.
– Я сама! Там хрупкое!
– Дорогая, не нужно! Я все помню и буду осторожен!
– Чего так долго с этим вымогателем?! Три рубля за три этажа!
– Ну, по сравнению с аэропортскими грузчиками наш еще далай-лама, – усмехнулся Митя, мягко отбирая у Светланы чемодан.
– Лама?! – Гаврила Семеныч удивленно смотрел на сына, – А причем тут олень?
– Далай-лама не олень, бать, – выдохнул Митя, втаскивая чемодан в прихожую. Выпрямился, крякнул и добавил, – и лама, скорее, верблюд, чем олень.
– Дедуль!
К Гавриле Семенычу подбежал худенький мальчик лет десяти с макетом корабля. Подхватив пацана, дед вынул изо рта папиросу и, аккуратно выдохнув в сторону струю дыма, строго сказал:
– А