сразу же, как только Мазарини увидел в приемной королевы генерала де Колена.
«Опять этот обозный воячишка, – мысленно возмутился кардинал, смерив генерала, занимающегося от имени главнокомандующего поставками действующей армии, насмешливо-убийственным взглядом. – Сразил бы его кто-нибудь на дуэли, что ли! Сколько истинных воинов погибло в этих дурацких схватках только в этом году!».
Судя по всему, генерал уже успел побывать на аудиенции у королевы, поскольку Анна Австрийская никогда не позволяла себе томить в приемной представителей ставки главнокомандующего, подчеркивая тем самым, что решающаяся на полях сражений судьба Франции так же близка и понятна ей, как и генералам. И вот теперь он нервно прохаживался в приемной, ожидая появления первого министра, а значит – сколько-нибудь вразумительного ответа, который должны были сочинить для главнокомандующего королева и кардинал. Их-то Колен и вызывал – уже в который раз! – на свою фуражирскую дуэль.
– Похоже, воинская удача окончательно отвернулась от нашего обласканного ранней славой Бурбона-Македонского, – Мазарини произнес это со скорбью в голосе, как произносят слова искреннего сочувствия родственникам безвременно почившего. – А, как вы считаете, наш доблестный генерал?
– Что поделаешь, испанцы скоро высадят свои десанты по всему северному побережью Франции, ваша светлость, – растерянно пролепетал бледный генерал, не решаясь вдаваться в рассуждения относительно звезды полководца.
Де Колен предпочитал придерживаться того мнения, что, после впечатляющей победы над испанцами, которую двадцатидвухлетний принц Конде Луи де Бурбон герцог Энгиемский преподнес недавно королеве в битве под Рокруа, он продолжает оставаться самым талантливым полководцем сегодняшней, не столь уж и богатой на громкие имена, Франции.
– И высадят. Почему бы им не высадить, если оно беззащитно?
– Они обстреливают приморские позиции наших войск из корабельных орудий, высаживают десанты вместе с артиллерией, не только укрепляя свои плацдармы под Дюнкерком, но и расширяя их, – не уловил раздраженной иронии кардинала увлекшийся докладом генерал. – Именно оттуда, из-под Дюнкерка, они стремятся выйти в тыл наших войск и продвинуться далеко на юг.
– И выйдут, – охотно пожал плечами кардинал. – Почему бы им не выйти, если для этого не понадобится ничего, кроме желания? А если уж выйдут, то и продвинутся. Далеко, на самый крайний юг. Почему бы не продвинуться? Тут мы вполне верим вам.
– Видите ли, тактика, которую они применяют…
И генерал вдруг принялся обрисовывать ситуацию с такими профессиональными подробностями, словно предстал перед военным советом накануне решающей битвы. Осекся он лишь тогда, когда наткнулся на умилительную улыбку кардинала. Тот смотрел на генерала со столь подобострастным видом, будто, изумленный докладом, тотчас же хотел наградить высшим орденом Франции. Именем королевы, разумеется.
– Вы поражаете мое сугубо