она укуталась, превратило ее в бесформенный куль. Несмотря на то что сейчас за бортом, снаружи, было светло и в джунглях царила неслабая жара – пассажирка мерзла. А может быть, спутницу водителя лихорадило.
Когда мужчина коротко произнес: «Поехали», – и отпустил тормоза, она высунула лицо из шерстяных складок и прокомментировала: «Давно пора».
– Формула «тише едешь, дальше будешь», Маленькая, для нас теперь не пословица предков, а девиз на щите. Хотя точней будет сказать, на лобовой броне, ха. – Водитель ухмыльнулся, хотя в глазах его даже искорки веселья не блеснуло, и добавил: – Мы в танке.
– Я сделаю надпись на футболке, Большой, – пробормотала пассажирка. – Только бы мы когда-нибудь добрались до магазина, где они продаются…
Колесно-гусеничный монстр, подминая под днище кустарниковые заросли, с рыком пополз вперед.
Начиная путь.
Ни он, ни она не оглянулись, чтобы в последний раз уловить зрачками последнюю секунду прошлого, оставленную позади.
Так обычно поступают не потому, что оно надоело до тошноты и от него воротит. Люди не оглядываются, чтобы не сглазить. Мудрые предки также наставляют, что если позволить себе оглянуться и пожалеть – дороги не будет, оборвется, едва начавшись. Эти двое решились двинуться с места, переменить судьбу, и впереди их не ждало ничего, кроме страха неизвестности. Не стоило к нему плюсовать и страх совершенной ошибки.
Пока неизвестность не превратится в определенность, никому не дано знать, был сделанный выбор правильным или совсем наоборот.
…Мужчина, названный Большим, спросил:
– Согрелась? Не слабо тебя трясло.
– Это не от холода. Нервное, кажется. – Его спутница Маленькая уже стояла позади кресла водителя, крепко вцепившись кулачками в край спинки. – Сейчас лучше. Внутри кабины не то, что там…
– Я тебя предупреждал! Шляться по «зеленке» – удовольствие сомнительное. Даром я, что ли, сидел дома, носа не показывая без крайней нужды. Но ты молодчина, справилась… Ха, наверное, сказался новоприобретенный опыт экстремального выживания.
– Все шутишь… Даже не представляю, каким чудом тогда уцелела. Старалась не вспоминать, а сейчас как вспомню, так…
– Так и вздрогну, у нас говорят. Еще бы! Вот поэтому тебя и перетрясло не по-детски.
Водитель достал из внутреннего кармана куртки плоскую никелированную фляжку и через плечо, не оборачиваясь, протянул емкость спутнице.
– Глотни. Специально берег, для торжественного случая.
– Это что? – Пассажирка, пошатываясь в такт движению «танка», отцепила правую ладонь от края кресла и взяла флягу, но смотрела на нее с недоверием. – Ты же говорил, что спиртного не осталось ни капли.
– Если бы не сказал так, его и не осталось бы, – проворчал Большой. – Эта штука мне досталась в наследство. Тот, кто завещал, строго-настрого наказал, чтобы по случаю освобожде…
– Где ты его увидел? – перебила Маленькая. – Мы всего-навсего