Тебе, Учитель! – После моего приветствия мурашки на коже стали узнаваемыми, а движения маятника – обычными. Но строгий тон привёл меня в замешательство. Не сразу нашлись аргументы в оправдание.
Сбивчиво и чуть ли не всхлипывая, я поделилась с Отцом Небесным сначала ужасной для меня новостью и тем, что произошло потом. И с изумлением узнала, что Богу не всё было внове.
Как сказал Учитель, для Него Самого непостижимым было то, что такая мудрая женщина, учёный с мировым именем, оказалась не готова к Переходу…
А я вот нисколько не удивлена! Обычное дело для учёных… Они опираются только на эксперименты, и верят им больше, чем Богу.
И мне тоже жаль… Видно смерть была скоропостижной, и она не успела ни полечить себя, ни о Боге подумать… А посылать жечес Ему только сейчас от меня, уже там научилась… На земле это редко кто умеет…
Неужели не долетела? – испугалась я. – Почему Учитель так разгневан?
На вихрь мыслей в моей голове маятник отреагировал неожиданно:
– Нам ты умело направила душу Людмилы, и делечес на неё у ты Нам тоже быть умелый.
Но почему чела с Мы не посоветовалась, прежде, чем вызывать её из Пояса Смерти? Тебе была опасность, да и её могла погубить, а не спасти!
Почувствовав, что тон смягчился, я немедленно перешла в контратаку:
– Как Ты в блоге написал, так я и сделала! Что не запрещено, то разрешено. Разве не так? Или молитвы были неправильные? Я уже делала так для мамы и друзей… Только разговаривала с ними через маятник в Твоём присутствии на сеансе…
– Молитвы правильные и запрет Мы не ставил. Но Мы не учил чела, без Нас зови души, и маятником разговаривать с перешедшим!
– Прости! Мы же это делали на уроке! Я подумала, что Ты учил меня самостоятельно делать зов для помощи тем, кто к Тебе не долетел… А что, спиритизм – это грех? – задала я отвлекающий вопрос, чтобы сгладить свой наглый тон.
– Не грех, детка. Но опасно делать зов душам, если Нас не ставить в известность. Мы смотреть, ты уже осмелела, а? Глаз да глаз за тобой нужен! На час одну оставить нельзя! Как дитя!
– Не сердись, ведь всё обошлось, – извинилась я.
– Мы не сердит! Мы наблюдал за ты, мыслеформу послал. Чтобы ты Людмиле зов быть.
Наоборот рад, что ты Нашу мысль восприняла и послала зов! Только Мы рассчитывал, что Нам поставишь в известность. Нам же нужно их встретить, детка! – маятник сделал особенный акцент на восклицательном знаке.
На воспитательном знаке! Так называла эту «палку с точкой» моя дочка в детстве. Воспитывает?
– А что, Учитель, разве Ангел не защищает монаду при Переходе?
– Нам Ангел сопровождает монаду до Суда и защищает на Суде перед Мы, детка, – мягко качнулся маятник. – Но Ангел не всесилен. На пути Перехода много Тёмных сущностей. Им ценная добыча – монады Наших лучших детей.
– А почему было опасно разговаривать с Пучко для меня и для неё? Пояс Смерти – это Ад?
– Не Ад.