нас никто не видит. Ума не было. Вот она у отца украдёт – и тащит, такую даль бежит к мне: «Пойдём покурим».
А я, когда приду, к вам, к Тамарке, на брёвна. Дедушка Саша брёвна шкурил, дом строился, чё-то строил он. Вот мы на брёвна эти сядем, и кууурим… Как будто нас никто не видит.
Тащит хлеба. Нарежет хлеба, растительным маслом вонючим, подсолнечным, это… намажет, солью посолит, мне и себе ломоть несёт: «Вкусно?» Я говорю: «Конечно вкусно».
В школе ей нравился Коля Киселёв. А он, это… учился на четыре и пяяяяяять, из такой семьи из богаааатой.
Вот, она, любила его Кольку, то. Давно уже его нет.
Жалко, конечно мне Тамарку, жалко. Тоже здоровья-то нет. Не знаю сколь протяну…»
Мамины школьные подружки: в школьной форме в тёмном платье Люся Трощенкова, в цветном платье Тоня Бурдова, 24 марта 1961 года
Обратная сторона фотографии: На память сестре Томе от Люси и Тони Бурдовой, 24/Ш 1961 года
Трощенко Людмила Васильевна
Трощенко Людмила Васильевна (в центре), 1979 год, концерт. Дом быта. Людмила была заведующей Гаринским Домом быта, хорошо шила. Когда мама приезжала на каникулы Люся всегда баловала её новым нарядом
Отрывок из книги «Я уеду отсюда» (в книге часть фамилий жителей деревни изменена)
Я уеду отсюда. Как только вырасту, уеду. Стану секретарем. Жаль, конечно, что я не парень. Была бы парнем, стала бы шофером.
Ну, и секретарем можно. Вон, соседка Добрякова сходит в сельсовет, выдаст справочку – и домой, свободная целый день.
Надо кому, постучит к ней в дверь, позовет. А как сделает все домашние дела, так и справку выдаст. Работа чистая, уважаемая и при Председателе сельсовета. Одно слово – начальство.
Водителем интереснее. Сиди себе, смотри в окно. Можно съездить в соседнюю деревню, узнать, как они поживают. Жаль, девчонки не могут быть шоферами. Я бы прямо очень-очень хотела. Почему я не парень?
Вон у подружки Люськи отец Председатель сельсовета. Его в поселок Гари возит водитель. Это не в поле на жаре спину гнуть, на комарах и оводах. Все чисто, культурно. Приедет в Гари и сидит себе, ждет, когда Люськин отец, Василий Прощенков, дела свои сделает и домой, в Андрюшку. Хорошо: и прокатился, и зарплату платят.
Правда, дорога плохая, а точнее, ее совсем нет. По весне и на тракторе не проехать по деревне. Рытвины такие, прямо по пояс – просто так и не пройдешь. Никакие сапоги кирзовые не спасут. Не перелезть. А в Гари ехать целый день. Папа говорит, сорок девять километров. Лучше машину водить, конечно, не в колхозе. В колхозе – тяжело, работы много.
У колхозников нет паспортов. Их дети не могут уехать из Андрюшки учиться в район или город. Им только в колхоз.
Собираясь поехать из родного села куда-нибудь дальше райцентра, каждый колхозник обязан обзавестись удостоверяющей его личность справкой из сельсовета, действующей не более тридцати дней.
Справку дают исключительно с разрешения