сети-тралы,
Обнаружив косяки.
Ну, а дальше в вечном дрейфе,
У мороза в прочном сейфе,
Между редких островов
Упаковки прочных льдов.
На снежинку села Лела
И, снижаясь, полетела…
Опустилась на торос.
Очень сильный был мороз.
Льдин макушки, словно пики,
Отражали света блики.
Почитается за честь
Путь на полюс одолеть.
И туда добралась Лела
Так удачливо и смело.
Свет полгода, столь и тьма,
И всегда, всегда зима.
Не любому человеку
Удается в эту «Мекку»
Совершить хоть раз визит.
Тот, кто был там, – знаменит.
Может быть, малышка Лела
Стать известной захотела?
Дружно весь полярный день
В ногу с солнцем ходит тень,
В сутки делает по кругу
И показывает к югу.
Неожиданно пурга
Будто вздыбила снега,
Нашу Лелу подняла
И куда-то унесла.
Коль хотите, то поверьте —
На медвежьей белой шерсти
Укрепилась как-то Лела,
Пусть недолго, но сумела
Продержаться на спине.
Было сносно ей вполне.
Для охоты на тюленя
И усатого моржа,
Для охоты на оленя
Без ружья и без ножа
Там для белого медведя
Место лучшее на свете.
У него там круглый год
Нет с питанием хлопот.
Белый хищник ловит рыбу,
Не страшна ему вода.
Вниз ныряет он под глыбы
Отколовшегося льда.
Но случались и проколы…
Виноват был черный нос, —
У медведя он же голый,
Белой шерстью не оброс.
Звери, видя этот знак,
Укрываются – кто как…
Вы согласны, на медведе
Выезд все-таки не част,
На живом такси поездив,
Лела спрыгнула на наст.
В налетевшем вихре снежном
Снова начался полет.
Мир казался ей безбрежным…
И куда ее несет?
Вся Гренландия – лишь остров,
Но пройти его не просто,
Этот остров так велик,
Больше – только материк.
Опустилась на равнину,
Как на белую перину,
Лела плавно с высоты
На краю большой гряды.
Масса новых впечатлений…
Вновь она участник прений:
«Я прорвался не один
Через кратер из глубин…»
Возмущенные вулканы
Осыпают пеплом страны,
Жерла их кипят, дымят,
Лавы сток огнем объят,
Вспышки молний в черной туче,
Камни падают на кручи…
Голос вновь: «Песком шуршу.
Имя Кремний я ношу».
Гордо золото блистало
В массе руд и минералов,
По соседству с серебром
Здесь упали бор и хром.
И другие, впрочем, лица
Менделеевской