Терентьева, камергера Дворцового Ведомства. Это Дарья, моя горничная. А муж и дочь попозже подойдут.
– Сергей Петрович Стабров, капитан Императорского Военного флота.
– Какое чудо? Морской офицер, и в Первопрестольной. Но я очень рада, что и вы следуете в этом поезде. Если не секрет, далеко ли? – и женщина обаятельно улыбнулась.
– На дачу, представьте себе, Ксения Николаевна. С супругой, отдохнуть от городской суеты.
– Неужели тоже в имение князя Батурина?
– Точно так. Нам достался левый флигель Конного двора.
– Мило. У нас «Домик со львами». Но, сюда приехали только на лето, в зданиях нет печей, так что мы в этом имении расположимся только до сентября.
– Превосходно. Отдохнёте от шума городского трамвая.
– Вот, госпожа Терентьева, – прервал их разговор служащий дороги, – ваши квитанции!
– Сергей Петрович, не посмотрите? – попросила Ксения.
Стабров быстро пробежал, глазами по бумагам, проверил записи, и согласившись, кивнул.
– Всё в порядке, Ксения Николаевна. Но, прошу меня простить, вынужден откланятся, – попрощался он.
– До встречи, – дама протянянула руку для поцелуя, – на даче.
– Непременно.
И Сергей Петрович поспешил к вагону первого класса, где его уже ожидали. Анна с ридикюлем и летиим зонтиком в руках, и Глафира Андреевна с плетёной сумкой.
– Ну что Сергей, пойдём? – заметила жена, – а то пора и рассаживаться.
Кондуктор, при всей форме, в фуражке и тужурке железной дороги, проверил билеты, и проводил путешественников к их купе.
– Ехать недолго, через час ваша станция назначения, – предупредил железнодорожный служащий.
– Спасибо, – ответил Стабров, – Анна, Глафира Андреевна, вот наше купе, проходите, садитесь!
Он сам помог присесть жене, горничная села напротив них. Его фуражка заняла своё место на вешалке, а светлые волосы, стриженные по модной прическе « бокс», не нуждались в расческе. Да, было очень уютно, мягкие диваны, бархатные занавески, на столике стояла лампа с зелёным абажуром. Просто идиллическя обстановка. Постучавшись, зашёл важный, как его кокарда на фуражке, усатый проводник, и объявил:
– Поезд скоро тронется, а чай я сейчас же принесу.
– Благодарю вас, – ответил Стабров.
И точно, вскоре чай, горячий и ароматный, стоял на столе, а локомотив их поезда пронзительно засвистел. Затем, минуту спустя, словно хорошо подумав, он двинулся с места. Вагон же словно встрепенулся, громыхнул колёсами, и неспешно покатился вдоль перрона. Провожающие кричали и махали вслед. Но вот, их состав, громыхая по стыкам путей, проехал мимо пакгаузов, где грузчики сноровисто разгружали товарные вагоны, и, вырвался на простор. Теперь они ехали мимо домов и усадеб окраин Москвы, не зажатые больше станционными постройками, и всё набирали и набирали ход.
– Очень красиво, Серёжа, – тихо