прерывая наш диалог, в дверь постучали и прислуга доложил о визите короля Эфиров Вернеста Векарда. При упоминании имени дяди, моё сердцебиение участилось. Я готова была прямо сейчас броситься в родные объятия и победоносно наблюдать как Вернест размажет Флая за устроенную мне голодовку.
Но Тень скривил улыбку и со словами:
– А я пытался.. – подошёл ко мне и схватил за запястье. Рука отозвалась знакомой ноющей болью, ещё не отпустившей от прошлого раза. Флай резко подвёл меня к настенной библиотеке, достал огромный талмуд синего цвета и стеллаж разъехался в стороны, открывая передо мной секретное помещение. – Стой здесь – Он подтолкнул меня внутрь и закрыл стену.
Рассмотреть, что находится внутри помещения я не смогла, слишком темно. Единственный источник света исходил из маленького окошка, где совсем не давно стояла та самая книга, открывшая вход сюда, и давал полный обзор на кабинет Тени.
Я увидела как дядя вошёл в комнату и рукопожатием поприветствовал Флая. Встреча мужчин выглядела вполне дружелюбно. После не многочисленных традиционных фраз, Тень перешёл к сути встречи.
– Мы получили ваше письмо с согласием на проведение проверок на универсальность для наследницы Эфиров. Возможно, вы бы хотели ускорить этот процесс и вернуть племянницу под родное крыло, и так как никто из нас не знает Алиту лучше вашего, хотелось бы услышать предложения по поводу самых точных, быстрых и эффективных способов такой проверки.
Дядя вздохнул и развёл руками:
– Алита всегда была скрытным ребёнком. Иногда, я и сам сомневаюсь в точности её вида. Поэтому, оставляю это на ваше усмотрение, и не буду возражать даже против намеренно жестоких методов. Я не смог раскрыть её сущность за десять лет, считаю, что этому пора положить конец!
Я оцепенела от услышанного. Всё тело бросило в жар. Я ещё раз, осмысляя, прокрутила речь дяди в голове. Он, что не просто отдаёт меня им на растерзание, но ещё и наводит лишние подозрения?!
Словно в оправдание моих мыслей, дядя продолжил:
– Нет, вы не подумайте! Я люблю Алиту как собственного ребёнка. Я всегда был добр к ней, и заботился как о своей родной душе, особенно после смерти её родителей – Вернест печально опустил голову. – И мне больно это признавать, но я бы не смог сам проверить Алиту. Слишком велика моя привязанность к девочке – дядя смахнул невидимую слезу. – Но когда на кону стоят жизни сотен невинных душ, приходится жертвовать самым дорогим и близким…
Я не могла в это поверить! В дядиных словах не было ни капли правды! Он никогда не испытывал ко мне любви или привязанности, всегда был отстранённым и холодным, но и никогда не обижал, не грубил, не подвергал мою жизнь опасности, а сейчас….
Руки затряслись, а к горлу подступил ком, сдавливали грудь и перекрывая дыхание. Слезы застыли в глазах. Я старалась сохранять самообладание, но ощущала как, в мою спину словно, воткнули тысячу ножей, а сейчас медленно и плавно проворачивают их…
– Что ж, тогда все карты в наших руках – раздался самодовольный голос Флая. – Я лично