теплое, так и хотелось окунуться. Песчаный берег сначала напоминал муравейник с холмами и копошащимися насекомыми у их подножий, затем людей и вовсе стало не различить. Остались самые большие корабли и горы вдали. Наконец, Приморск превратился в тонкую полосу с горбами неровностей.
– Как будто дракон лег отдохнуть, – восхитилась Тиш. Лира даже не заметила, как та оказалась рядом. Бывшая Бенгрийская принцесса теперь постоянно крутилась возле Шеннон, периодически подбегая к Зуорену или Эвису, спрашивая у тех, все ли в порядке. Казалось, именно она затеяла поход, и лишь от нее зависело благополучие мореплавателей.
– И правда, – Лира усмехнулась, заметив, как верно Тиш описала горизонт. – Пусть отдыхает, он это заслужил.
Соленый запах успокаивал нервы. Легкий бриз колыхал отросшие до плеч волосы.
Внутреннему умиротворению не мешали даже снующие туда-сюда мореходцы, кричащие наемным работникам поторапливаться, чтобы успеть до наступления темноты. Что именно нужно успеть, Лире не удавалось понять – каждый раз, когда мужчины заговаривали между собой, их язык переставал походить на общий.
Всего на корабле, который, как выяснилось, именовался Ягодка находились пятеро моряков – троих Лира видела, когда договаривалась об отплытии – спокойный здоровяк Варт, высокий весельчак Ли-Гор и коренастый капитан Ме-Тал. Еще двоих подручных, лет четырнадцати, по именам не называли, только «подь сюды» и «эй ты». Причем каждый с того момента, как ступил на борт, умело откликался именно на свою кличку. Их наняли в качестве уборщиков и грузчиков, а еще мальчиков для битья и унижений. Лира подозревала, что такого экипажа маловато, но мореходцам, очевидно, было виднее. И экономнее.
– Так спокойно и безмятежно, – Лира закрыла глаза, подставляя лицо вихристому бризу.
Сзади кто-то навернулся с грохотом, по палубе покатилось ведро.
– Еще расквась здесь все, кривоногий! За каждую трещину заплатишь пальцем, а когда они кончатся, отрежем хрен!
– Самое то, чтобы отдохнуть и забыться, – Лира открыла глаза. Тиш испуганно смотрела на мальца, который пытался подхватить уроненное и смыться куда подальше.
– Некогда забываться, – раздался голос кота. Еще один умелец подбираться тихо и застывать статуей до поры, пока не придется к месту его вопрос.
Лира оглянулась, не стоит ли за спиной безмятежной скалой Эвис. Оказалось, что не стоит. Точнее, стоит, но не за спиной, а на помосте, который Лира про себя обозвала рулевым. Сейчас Эвис выглядел умиротворенно, но чуть загодя, когда пришла пора забираться на Ягодку, его будто подменили. Он увидел махину, на которой придется плыть и просторы волнующихся вод, уходящих далеко за горизонт, и словно прирос к полу. Лира полагала, что если бы он не прихрамывал с недавней битвы, то убежал бы в город. Она до сих пор гадала, что же сподвигло воина залезть на судно: глоток из фляги, слова мореходцев о содержимом бочек, томящихся в трюме, или взгляд фоморианина, наблюдающего за ним с корабля.
Сейчас же Эвис старался не подходить к краям судна, постоянно прикладывался к фляге