Лену и Обь ее,
Себеж ее и Суджу…
Кто-нибудь скажет, что вот, русофобия…
Я ничего не скажу.
Данту мерещится круглый, с орбитами,
Каменно-пламенный ад,
Нашему ж мертвому, Богом убитому,
Смерть – это край, где никто не грубит ему,
Край, где не он виноват.
Жаль из Милана, Тосканы, Венеции,
А из Отечества – пусть.
Сердцу мила не тоска, но венец ее —
Детская, чистая грусть.
Эта слезливая, негорделивая,
Неговорливая даль,
Желтый обрыв ее, серый разлив ее —
Кажется, кается Бог, обделив ее,
Этого только и жаль.
Впрочем, мне кажется: если когда-либо,
Выслужив службу свою,
Все, кто докажет на выходе алиби,
Дружно очнутся в раю —
Он состоит вот из этого, этого:
Снега февральского соль бертолетова,
Перекись, изморось, Русь,
С шаткой лошадкою, кроткой сироткою,
Серою верою, белою водкою…
Так что еще насмотрюсь.
Песенка о моей любви
На закате меркнут дома, мосты
И небес края.
Все стремится к смерти – и я, и ты,
И любовь моя.
И вокзальный зал, и рекламный щит
На его стене —
Все стремится к смерти, и все звучит
На одной волне.
В переходах плачется нищета,
Изводя, моля.
Все стремится к смерти – и тот, и та,
И любовь моя.
Ни надежд на чье-нибудь волшебство,
Ни счастливых дней —
Никому не светит тут ничего,
Как любви моей.
Этот мир звучит, как скрипичный класс,
На одной струне,
И девчонка ходит напротив касс
От стены к стене,
И глядит неясным, тупым глазком
Из тряпья-рванья,
И поет надорванным голоском,
Как любовь моя.
Подражание древнерусскому
Нету прежней стати, ни прежней прыти.
Клонюсь ко праху.
Аще песнь хотяше кому творити —
Еле можаху.
Сердце мое пусто. Мир глядит смутно,
Словно зерцало.
Я тебя не встретил, хоть неотступно
Ты мне мерцала.
Ты была повсюду, если ты помнишь:
То дымя «Шипкой»,
То в толпе мелькая, то ровно в полночь
Звоня ошибкой.
Где тебя я видел? В метро ли нищем,
В окне горящем?
Сколько мы друг друга по свету ищем —
Все не обрящем.
Ты мерцаешь вечно, сколько ни сетуй,
Над моей жаждой,
Недовоплотившись ни в той, ни в этой,
Но дразня в каждой.
…Жизнь моя уходит, обнажив русло,
Как в песок влага.
Сердце мое пусто, мир глядит тускло.
Это во благо:
Может, так и лучше – о тебе пети,
Спати с любою…
Лучше без тебя мне мучиться в свете,
Нежли с тобою.
«Кое-что и теперь