Николаевна уже закончила составлять на доске задания и пошла по рядам. Каждого ученика она легонько била по голове линейкой.
– Кипятков – первый вариант. Синицин – второй. Галкина – третий. Копылова – первый…
Валера, который тоже не взял с собой готовальню, посмотрел на доску и начал решать примеры прямо в чистовике.
– Ты что делаешь? – еле слышно проскулил сидевший с ним рядом сопливый очкарик Синицин. – Помарки считаются. Она тебе единицу поставит.
– За что? – шёпотом ответил Валера. – Помарки и развёрнутое решение задачи, это доказательство того, что я не списывал. Иначе, получается, подставляешь правильный ответ и всё? Настоящий математик должен гордиться своими ошибками и зачёркнутыми цифрами. Сразу видно, что он думал и трудился, а труд – это работа, где правильный ответ, как награда в результате труда.
– Кипятков, Синицын – я вашу оценку на два поделю! – оглянулась учительница математики.
– Мамочки… – прошептал Синицин.
Валера тут же пододвинул ему записку. На ней было написано – “Не дрейфь, я всех спасу”, но сопливый очкарик ему не поверил, а записку скомкал и проглотил.
“Вот вы психи, конечно, – изумился про себя Валера. – А дневник слабо, на спор, без соли? Надо будет ему предложить потом. Прям, не школьники, а шпионы какие-то. Чё они эту дуру боятся? Она же – человек…”
И тут он задумался, а затем в его голову пришла гениальная идея.
Денис с лёгкостью решил первые два примера, потом немного повозился с задачами и наконец остановился перед пятой, там, где было нужно нарисовать геометрическую фигуру. Сам задача была несложной, вся хитрость была в том, как ему при помощи одной линейки и карандаша начертить несколько линий и объединить их так, чтобы они… И тут он понял, что это необычайно сложно. Рисовать по клеточке? Нет, стирать карандашом нельзя, это считается за помарку, нужны идеальные линии, но две из них нужно рисовать сикось-накось. А справа нарисовать круг. Какая хитрая учительница. Поди-ка, выскреби у неё пятёрку?
А Эльвира Николаевна не зевала. Она ходила между рядами и зорко следила – не списывают ли ученики? Периодически она предупреждала, что снизит оценку то одному, то другому ученику. С первого ряда слышалось:
– Куницын – что это за записка? Освобождение от физкультуры? Дай сюда. Заберёшь после урока. Хромова – куда потянулась? Карандаш упал? Пусть лежит. Дорисуешь ручкой. Федотова – оценка на балл ниже. Пересядь к Маркову, а он на твоё место. А ты что думала я не рассажу вашу сладкую парочку? Большего я от вас и не жду – тупицы! Самый ужасный класс, который только у меня был. Раньше, помню, были нормальные дети, прилежно учились, молчали, не хулиганили, а сейчас только одни дебилы!
– Гениально! – вскричал рыжий мальчик, сидевший на первой парте.
– Кипятков! Да как ты смеешь??? – грозно повернулась на его голос учительница.
– Я закончил писать контрольную. Всё решил. Можно я вам её сдам, Эльвира Николаевна, и ещё, можно выйти? – улыбаясь, попросил