таких неуклюжих мордоворотов мне не было необходимости активировать тени. Бас – пытался по привычке задавить массой. Только вот я прекрасно знал, как использовать его вес против него же – отступил вправо, схватил го за руку в двух местах и, крутанувшись, впечатал его в стену. Задохлики оказались трусливыми – или разумными, тут уж как посмотреть – и удрапали сразу же, как их главарь стёк на землю, выплёвывая зубы.
– Не позорьтесь, – посоветовал я, подошёл к прилавку и начал собирать раскиданные брошюры. – Вы можете напугать только такую же шпану, как вы сами.
– Да я тебя с говном сожру! – заверещал Тенор и напал на меня со спины. Но его движения оказались невероятно медленными – он был неровня тем бойцам, с которыми мне приходилось драться на войне. Так что я легко поставил блок, врезал ему в живот и повалил в пыль.
Секунду мы смотрели друг на другу глаза в глаза, а потом я уточнил:
– Правую или левую?
– Что?
– Ломать правую руку или левую? Я же обещал.
– Н-н-не над-д-д-до, – проблеял Тенор и засунул руки себе под спину. – Я больше не буду.
– Тебе что, пять лет? – я хмыкнул. – Ты же понимаешь, что отговорки, которые работали в детстве, сейчас бесполезны?
– Честно-честно не буду, – пробормотал Тенор.
– Ладно, что ж с вами делать-то. Забирай своего дружка и уматывайте. Если узнаю, что продолжаете терроризировать мирных граждан, то жалеть больше не буду. Рэкетиры недоделанные, – я проследил, как хулиганы вымелись вон из переулка, и вернулся к брошюрам. Помог старушке собрать её пожитки и разобрал прилавок – он был складным и помещался в небольшую сумку на колёсиках. – Мать, я понимаю, деньги сами себя не заработают, но ты бы побереглась. Не торчи здесь по ночам, когда людей нет. В следующий раз может так не повезти.
– Молодёжь, – с насмешкой протянула старушка. Видимо, особой благодарности за спасение она не испытывала. – Да я бы их за такой беспредел прокляла. И деньги бы вернулись, и босяки бы передохли. Ух я им! Чего удумали – выручку у Клавдии Петровны забирать! Вот в наше время… В наше время прорицателей трогать боялись. Ведь что мы скажем, то и сбудется. Кстати, хочешь тебе погадаю?
– Да нет, мало ли… – я многозначительно пошевелил бровями. – Мало ли что вы мне предскажете, а оно возьмёт и сбудется.
– Ёрничаешь, паразит, – цокнула языком Клавдия Петровна и сунула мне колоду в руки. – На, подержи. Раз, два, три… Думаю, достаточно, отдавай. Нужно, чтобы твоя энергия на картах осталась. Помешиваем, помешиваем, помешиваем и будущее вывешиваем. Вывешиваем рубашками вверх. Кельтским крестом вывешиваем. Первая карта – твоё прошлое. Смерть. Один этап жизни закончился, другой начался.
– Что-то похожее, – согласился я.
– Вторая карта – то, почему у тебя было такое прошлое. Перевёрнутый Император. Сильный враг, который желает тебе смерти. Мужчина, привыкший повелевать. Будь осторожен, он беспринципен и опасен, а в его руках заключена великая власть, – она пожамкала губами