в Зоне: удовольствие, страх, преклонение, какое-то религиозное благоговение?
– Что я испытываю? – Кот фыркнул. Задумался. Хороший вопрос, который никогда не приходил ему в голову. – Наверное, спокойствие. Да, точно – спокойствие. В Зоне я как дома. Там по-всякому бывает. И страх, и это самое благоговение – чего уж врать, Зона вызывает трепет. Но главное не это. Там я – на своем месте.
– Вот как? Интересно… – Марта склонилась над экраном осциллографа, и в ее глазах замелькали отражения сверкающих кривых. – Ты чувствуешь себя там личностью? Или частью чего-то большого, целого?
– Дурацкий вопрос, – Кот усмехнулся. – Я обыкновенный человек. Если вы ищете религиозных фанатиков – то таких в Зоне тоже полно. Поймайте себе для опытов какого-нибудь «черного ангела» – есть такая секта, знаете? Они вам чего угодно наговорят, замучаетесь правду от бреда отделять. А вообще, уважаемая Марта, мне это уже начало надоедать. Не люблю я эти провода, и вообще, все это медосмотр напоминает, я их с детства не переношу…
– Достаточно! – отрезала Марта.
Щелкнула тумблером, и откуда-то сбоку с жужжанием поползла перфорированная лента самописца. Оставалось удивляться, как сохранилась такая допотопная техника, и возникал вопрос, насколько можно доверять ее показаниям. Подхватив ленту, Марта оборвала ее резким движением, вгляделась в неразличимый отсюда перфорированный текст под зигзагами, выведенными самописцем. Вытянув шею, он пытался разглядеть, что же там написано.
– Очень интересно… – проговорила Марта.
Подняла на него взгляд, будто впервые увидев, снова углубилась в расшифровку данных.
– Что там? – с любопытством спросил сталкер.
– А там вот что… – начала было Марта.
Но тут зазвонил телефон.
Именно так – зазвонил, а не заиграл полифонией и популярными мелодиями. Потому как и телефон здесь был под стать обстановке – старый, черный, с массивной трубкой на рычагах. Как в кабинете следователя НКВД или кого-то в этом роде. На отдельной полке стояло три телефона: один современный, с множеством кнопок и экраном видеосвязи; второй – красный, с допотопным диском; и наконец, черный. Он тоже имел место для диска, но самого диска не было. И похоже, на месте диска некогда была наклеена какая-то эмблема, возможно, даже герб. Последний аппарат сейчас и звонил.
– Только этого не хватало, – странным голосом произнесла Марта. Подошла к телефону, как-то по-военному выпрямилась, сняла трубку: – Слушаю.
Изменившись в лице, она поглядела на сталкера. Протянула трубку ему:
– Вас…
Именно так – «вас», а не «тебя». Кот взял непривычно неудобную трубку, от которой тянулся упругий витой провод, произнес:
– Да.
Ответом была тишина и тихое потрескивание.
– Я слушаю. Да говорите же!
Снова тишина в ответ.
– Кто это?
Продолжить этот диалог с тишиной ему не дали. Марта буквально вырвала трубку у него из рук, бросила на рычаг аппарата. В глазах ее появилась