Лимфы – воины белой крови. Андрей Геннадьевич Малютин

и не будь кого-нибудь из нас совсем, нашему миру было бы очень тяжело. Ведь каждый из нас отвечает в нем за что-то своё.

      – Спасибо, что объяснили, – поблагодарил Умник, – только я одного не понял: как это «наша с тобой родня по матушке»?

      – А ты что думал? – удивилась ушибленнобокая. – Все мы дальние родственники. У всех у нас были свои Матушки Стволовые Клетки. Но и у них тоже когда-то была Матушка. Одна и единственная. От нее мы все и произошли в конечном итоге. Она – наша пра-пра-пра и еще много раз пра-бабушка.

      – Значит, и мои друзья – это мои братья, – Умник подумал про Писклю и добавил, – и сестры. Значит, поэтому мы можем называть взрослых дядьками и тетками?

      – Смотри-ка, какой умный мальчик, – удивилась тетка Лейка, – все схватывает на лету.

      – Он же – Флеш, – ответила вторая, – Лимф памяти. Ладно, Флеш, нам пора. – Тетки Лейки стали неуклюже сползать с берега в реку. – Мы не можем долго находиться без воды.

      – Подождите, – крикнул Умник. – Можно еще вопрос?

      – Валяй, – не останавливаясь, сказала ушибленнобокая.

      – Почему вода после моста превращается из алой в бордовую?

      – Потому что трубы под мостом забирают кислородные пузыри у Эриков, а без кислорода воде Крови становится скучно, – ответила одна тетка.

      – Эриков в Крови больше всех, а их бока без кислорода – бордовые, поэтому и цвет такой, – добавила вторая, и обе они скрылись под водой.

      Умник посмотрел на трубы и подумал: «Наверно, по ним кислород поступает в наши дома и на улицу». Сам того не зная, он был прав. Но нужно было двигаться дальше, и уже через секунду он бежал в сторону дома-общежития.

      Глава пятая.

      Все дети-Лимфы стояли вдоль длинного коридора в две шеренги. Шла перекличка перед сном.

      И тут Пузырь не выдержал:

      – Скажи, где же этот Умник? – с тревогой спросил он у Ли. – Вы же вместе пошли к реке.