выйдешь?!
И дашь спокойно мне отдышаться?!
И может даже переодеться?!
Илайя встал и сказал:
– Твой шанс был.
И ты подумай об этом, детка.
Твой шанс прозреть, может измениться.
Когда в канаве ты подыхала.
Я думал, спас тебя ради жизни,
Я думал, дал тебе… Все сначала!
И выбор есть:
Ведь ты можешь сдохнуть!
А можешь… Дальше продолжить лаять!
Илайя вышел и дверью хлопнул:
– А хищник мёртв в тебе. Дорогая.
* * *
Дед жрал грибы. Он трескал мухоморы!
Пил с ними чай. И злую самогонку.
Потом орал, что, мол, он клал с прибором
На местной авторов газетёнки!
Что всех вампиров держал за яйца,
Что всех вождей он вертел на хрене,
Что это даже не обсуждается,
Что был вампиром проклятым Ленин!
Курил траву. Самосад гремучий.
Плевал на плазму. Стучал ногами.
И клял правительство злоебучее,
В котором демоны заседают.
Срывал с крюка на стене берданку
И заряжал серебро и порох.
Ел мухоморы. Не валерьянку.
И обнаруживал жуткий норов.
Так было каждое полнолуние.
Он возвращался всегда с рассветом.
Дед был не более нас безумен.
Он в прошлом был неплохим поэтом.
* * *
Слушай, девочка.
Говорят, что зло рядится под добро.
Я бы не сказал, девочка, не сказал.
Зло окутывается в тусклое. Всё равно.
Это да. Девочка. Это да.
Зло приходит, девочка, не в тот момент,
Когда кто-то подсаживается на иглу.
У него,
Д.Е.В.О.Ч.К.А.
Специального расписания нет.
Оно не является по щелчку.
Оно не прыгает, девочка, на кровать.
К чужому мужу, спящему у тебя в постелях.
Но вот, когда тебе становится наплевать,
Тогда берётся оно за дело.
Если ты украдёшь? Стоит ли оно за твоей рукой?
Смеётся ли крошечный демон на левом твоём плече?
Девочка, слушай меня. В этом то вся и соль.
Демона на плече, не существует вообще.
И не те страшны и обречены на провал,
Кто нарушил все смертные семь грехов.
И не те, что поклоняются каким-то другим богам.
А те, что не подняли против своих голосов.
Зверю неважно, кто перед ним стоит.
Важно горло своё и чужое, отданное,
Подставленное его зубам.
Михалыч достал из подпола динамит
И пошёл глушить рыбу. Насвистывая в бороду
Интернационал…
* * *
Закат и слегка морозный вечер.
Он чувствовал запах её.
Тот самый. Безумный.
Той самой Первой встречи.
И нежный взгляд её.
Чуть усталый…
Адель завернулась в плед пёстрый, флисовый,
По самые брови.
Спала.
Сопела.
– И всё-таки у неё зачётные сиськи, -
Подумал