ссылка в каторжные работы, содержание в смирительных и рабочих домах; определенным образом свобода ограничивалась также ссылкой на поселение (житье). Кроме того, преступники заключались в монастырские тюрьмы (в дальнейшем, в силу специфики этих тюрем, связанной зачастую с внесудебным порядком назначения наказания, специальными субъектами преступлений, особыми условиями отбывания наказания, мы не рассматриваем вопросы, связанные с их эволюцией; в равной степени это касается исполнения тюремного заключения в отношении так называемых политических преступников). В практике имела место также изоляция лиц, ведущих развратный образ жизни, которые заключались в так называемый «Калинкин дом»[322] – туда полагалось посылать «непотребных жен и девок, как иноземок, так и русских»[323]. В некоторых (редких) случаях оборудовались специальные «именные» тюрьмы. Это касалось, в частности. известной помещицы Д. Н. Салтыковой, обвиненной в 1768 г. в убийстве нескольких десятков крепостных крестьян. Первоначально Юстиц-коллегия присудила ее к смертной казни в виде отсечения головы, однако Сенат на основании указа Елизаветы о неприменении этого вида наказания и замене смертной казни телесным наказанием и ссылкой в каторжные работы предложил, наказав преступницу кнутом, сослать ее в каторжную работу в Нерчинск. В конечном итоге императрица изменила приговор и решила: «…лишить Салтыкову дворянского звания и называть просто Дарьей Николаевной, выставить в Москве на эшафоте к столбу с надписью “Мучительница и душегубица”, продержать ее таким образом целый час, затем, надев на нее оковы, отвезти в один из женских монастырей в Москве, подле какой-нибудь церкви, и посадить в нарочно сделанную подземную тюрьму и содержать ее там до смерти»[324].
Как видно, единообразного для всей России порядка исполнения лишения свободы в рассматриваемый период еще не было (это произойдет лишь в первой половине XIX в.). И такое многообразие учреждений для лишения свободы, впоследствии закрепленное в законодательстве, будет с этих пор характерным для России. Однако вопросы назначения и исполнения лишения свободы в систематизированном виде еще около ста лет не найдут своей правовой регламентации, что неизбежно порождало «большой произвол во всем тюремном деле»[325]. Начало процессу системного регулирования института лишения свободы будет положено уже значительно позднее, лишь с принятием в 1822 г. Устава о ссыльных.
Как отмечалось ранее, наибольшее внимание в XVIII в. вопросам пенитенциарной политики уделяла Екатерина II. Непосредственным поводом для того, чтобы обратить внимание на тюрьмы, послужило, очевидно, посещение России самим Д. Говардом[326]. В результате, желая привнести передовой тюремный опыт в Россию, Екатерина II пришла к мысли о необходимости реорганизации тюремного дела. Итогом данной затеи стало создание соответствующего нормативного документа – Устава о тюрьмах[327] (в литературе его называют также Положением о тюрьмах[328]), проект