не стал бы, полковник вернулся к просветительской программе, основанной на личной жизни:
– У меня, Роман Батькович, – сказал он, подняв вверх указательный палец, – как и у Глеба Жеглова, есть некоторые правила, которых я неукоснительно придерживаюсь. Только его правила касались профессиональной стороны, а именно – тактического подхода к опросу свидетелей, мои же правила этического свойства. И применимы они в одинаковой степени не только по службе, но и по жизни. Нравственные, так сказать, критерии. Ну что, заинтересовал?
– Ещё бы, Борис Михайлович! – возбуждённо воскликнул молодой человек, не переставая тщательно и энергично пережёвывать пищу. – Если это не секрет, может поделитесь?
– Заруби на носу, юноша, моральными правилами не делятся, – веско заявил начальник. – Это не водка. Ну, или не семечки. Их дарят. От души и безвозмездно. Правда, далеко не каждый рад такому подарку. И уж совсем редко кто принимает их с благодарностью, как инструкцию к обязательному применению. Принципы подобного сорта большинство воспринимает за кандалы, которые ограничивают их личную свободу.
Сказав нравоучительную тираду, в которой не сказал ничего нового, Борис допил оставшуюся часть горючей жидкости, звучно выдохнул и закинул в рот кусочек сочного бифштекса.
– Рома, я редко ошибаюсь в людях, – сказал он, добавляя к пережёванному мясу вилочную порцию салата из свежей капусты с морковью. – Ты хороший человек. Но этого мало. Мало быть хорошим человеком сейчас или иногда. Надо оставаться хорошим человеком на протяжении всей жизни. Несмотря ни на что и вопреки всему. Я, конечно, подарю тебе свои правила. А уж будешь ты ими пользоваться или нет, это уже твоё личное дело. Не то, которое хранится у меня, а то, которое всегда и везде будет храниться в твоём внутреннем сейфе. Этих правил семь. Семь «никогда». Запоминай, повторять не стану. Первое: никогда не пресмыкайся перед сильным и никогда не унижай слабого. Второе: никогда не иди у кого бы то ни было на поводу, а на всё имей собственное мнение. Третье: никогда не бери чужого. – Полковник выдавил улыбку. – Даже когда это касается должности. Четвёртое: никогда не используй ближнего в своих корыстных целях. Пятое: никогда не участвуй в интригах. Шестое: Никогда не считай человека преступником, пока не убедился в этом наверняка. И, наконец, седьмое: никогда не лезь в политику.
Лейтенант, внимательно слушавший, вдруг саркастически хмыкнул и подверг критическому сомнению последнее правило:
– Трудно не лезть в политику, когда политика нагло лезет к тебе сама. Издержки профессии.
Полковник неожиданно спохватился:
– Ах да, я совсем забыл, что ты следователь.
– А разве вы не следователь? – удивлённо спросил Роман.
Борис Михайлович помялся, будто ему от чего-то стало неловко.
– Не совсем, – ответил он и раскрыл ещё одну тайну. – Следователем я стал год назад. Назначили сверху начальником СК, дали полковника, как поощрение по совокупности. Чтобы через год с почётом и уважением отправить