писала об этом в 1600 году, то меня бы сожгли на костре.
Рынку удобен расклад с навязыванием разуму своих бредней, но индивиду необходимо понять: в его поступке больше хитрости или искренности, в его желании больше осознанности или автоматизма?
Это же вечная война человека и бабла,
Меняем золото на то, что не купить нам никогда.
Карл Маркс[24] и многие другие подробно осветили тему капитализма, а я сочла необходимым присоединиться к высокопочтенным мужам, поскольку нельзя обойти рассуждения о деньгах, минуя устоявшеюся экономическую систему.
Капитализм парадоксален, высокомерен и беспринципен. Он заставляет покупать дорогостоящие абонементы в помпезные фитнес-клубы, охмуряя мужчин рекламой привлекательных женщин в ярких лосинах, качающих ягодицы. Для женщин он уготовил мужчин со стальным торсом и сильными руками, на которых они будут кружить вас, как маленькую девочку. Неплохо быть подтянутым и здоровым, однако пробежка в лесу дается человеку бесплатно, а ее первозданный вид заполняет всю душевную пустоту, ибо природа – великая утешительница. Зеленые леса не вызывают аффекта, а позволяют найти источник довольства, проникающего до глубины личности. В зале среди громкой музыки, полуголых людей, татуировок, запаха пота и тщеславия, далее в женской раздевалке, которая больше похожа на Вальпургиеву ночь[25], человек больше раздражает свое воображение, самолюбие и получает иллюзорную удовлетворенность своим состоянием. Мне кажется, что акценты сместились, и в воскресный, летний, прекрасный день в городском лесу практически нет людей, однако накануне субботним вечером возле ночного клуба выстраивается очередь, схожая с открытием McDonald’s в СССР 1990 году.
Мое метафизическое наблюдение: физические нагрузки на природе – секрет молодости и жизненной энергии. Природа убирает людей, которые в силу физической запущенности не могут выполнять элементарные действия, поэтому, чем больше вы двигаетесь, тем больше природа «наблюдает» за вами и в качестве бонуса дает здоровье.
Закон капитализма зиждется на использование человека человеком. Мне близка идея ценности человека, но я уверена, что индивидуум должен заслужить свое счастье, а не просто его ожидать, потому что гуманизм[26] сам по себе лжив, и я бы поверила в прочность его концепции, если бы какой-нибудь мужчина, называющий себя гуманистом, постоянно забирал к себе домой бездомных с вокзала.
Итак, мы нарываемся на конфликт двух ценностных принципов: мира вещей и их накопления, с одной стороны, и мира духовной жизни с ее продуктивностью – с другой.
Читателю может показаться, что я пытаюсь сковырнуть болячку, но, чтобы понимать проблему, необходимо зреть в корень. Если раньше мы боялись, что будем рабами, и стремились открыть собственное дело, чтобы «не работать на дядю» (корень этого стремления будет раскрыт чуть позже), то сейчас следует опасаться, что мы станем роботами. Все наши чувства, мысли становятся автоматизированными, мы забываем про межличностные