час.
Настало утро. Тихо и прохладно.
Лишь истукан под солнцем засиял,
когда глашатай громко и понятно
слова приказа царского сказал:
«Народы, племена, все царства люди,
как только разнесётся трубный звук,
Поклонение золотому истукану
свирель, цевница, гусли вступят в круг,
симфония и цитра с ними будут,
падите, преклонитесь перед ним,
пред истуканом царским золотым.
Кто почесть истукану не окажет,
то лучше б и не жил на свете он.
В печь огненную связанным он ляжет
тотчас в ней будет заживо сожжён.
И вот труба пронзительно запела,
свирель, цевница, гусли вместе с ней…
И море очарованных людей
пред идолом склонилось и осело.
Лицом к земле увидела заря
рабов покорных грозного царя.
Но вот к царю посланцы из Халдеев.
идут с доносом, злобы не тая.
Они пришли сказать, что Иудеи
пренебрегают волею царя:
«О, царь! Живи во веки! Повеленье
ты дал, чтоб каждый, услыхав сигнал,
пред истуканом, поклонившись, пал
с благоговеньем, страхом и смиреньем.
Кто ритуалом смеет пренебречь,
тот будет брошен в огненную печь.
Но есть мужи, которым дал ты блага,
поставил над делами всей страны:
Седрах, Мисах и с ними Авденаго.
Они приказам царским не верны.
Они, о, царь, богам твоим не служат,
и презираем ими истукан,
который нам для поклоненья дан.
И царский им кумир совсем не нужен.
Все наши боги – звук для них пустой,
для них, что камень идол золотой»!
Навуходоносор разгневан очень.
Виновников велел он привести.
Немедля Иудеев видеть хочет
и выявить их тайные пути.
Их привели, и вопросил владыка:
«Зачем нарушен вами мой указ?
Не с умыслом ли вы, в который раз,
богам не послужили многоликим,
А истукану – дерзости предел,
не поклонились так, как повелел?
Но всё немедля может проясниться:
как только вы услышите трубу,
свирель и цитру, гусли и цевницу
свою решите сами вы судьбу –
падите, поклонитесь истукану,
которого народам сделал царь.
Я дал вам власть. Адвенго не бунтарь,
Седрах с Месахом силой, мною данной,
достойно правят все пятнадцать лет,
и лучше их начальников здесь нет.
Но если вы не склонитесь смиренно
пред истуканом царским золотым,
то в печь, в огня гудящую геенну,
вас бросят в назидание другим.
Какой же Бог избавит вас от смерти?
Спасёт ли чудо от руки моей
в печи горящих заживо людей?
Лишь пепел в ней останется, поверьте!
Уж лучше вам одуматься теперь,
пока удача не закрыла дверь».
И отвечали трое Иудеев:
«Нам