хищно переглядывается, почуяв лёгкую добычу.
– То есть, компьютерный задрот?
– Ну, если так расставлять акценты, то да.
– Тогда слушай, задрот, тут такое дело. Солдатикам на водку чуток не хватает. Придётся добавить. Добавишь – живи, а нет – придётся тебя малёха подрихтовать.
Ну естественно, какой же челлендж без махача? Чтобы выиграть время и что-нибудь придумать, я решаю слегка грузануть дедов.
– Водка – отстой, – говорю я. – Вчерашний день. Она сужает сосуды в мозгу. Питательные вещества и кислород перестают поступать в нейроны и те отмирают, после чего выводятся наружу с мочой, так что тот, кто часто пьёт водку, ссытся потом собственными мозгами.
Последнее утверждение является абсолютной чушью, придуманной активистами ЗОЖ, вроде интернетного гуру Жданова, я это прекрасно знаю и озвучиваю просто так, для пущего эффекта.
– А хочешь ссаться кровью? – надвигаются на меня деды. Их гоп-компания как на подбор – дегенеративные, не отягощённые интеллектом лица, маленькие глазки, скошенные лбы, крепкие кулаки…
– Не хочу, – говорю я и продолжаю: – То, что вы пьёте, это не водка, это разбавленный водой спирт. Спирт – вообще не напиток, это химический раствор, вроде ацетона или керосина. Знаете, как его делают? В Москве есть отстойники, в Капотне, куда стекает весь канализационный триппер. Эту жижу вычерпывают и цистернами увозят на спиртовой завод, где путём несложной химической реакции превращают в мутный и вонючий спирт. Затем его прогоняют через фильтры, разбавляют чистой водой, дополнительно осветляют лимонной кислотой и умягчают ванилином – и вот она, ваша водка…
Это утверждение, скорее всего, тоже неправда, я не уверен. Говорю так нарочно, в надежде, что ущербные наконец-то осознают свою ущербность, это их ужаснёт и вызовет эмоциональный и экзистенциальный резонанс.
Дедушка наматывает на кулак воротник моей робы.
– Ты чё тут, самый основной? Говноедами нас назвал?
Упс, просчитался, бывает. Следовало бы запаниковать, но под таблеткой я не паникую. Вместо этого мне на ум приходит идея переложить проблему на чужие плечи и я звоню Братку.
– Чё за срочность, чувачила? – раздаётся в трубке.
– Похоже сейчас меня загасят, – говорю я. – А с учётом моей комплекции, мне, скорее всего, кабзда…
– Э, э, ты чё, в натуре? – искренне пугается Браток. – Кто там такой дерзкий, алё?
– Дедушки из стройбата. На вид – чёткие пацанчики.
Я включаю громкую связь. Солдатня плотно меня обступает.
– Салют, братухи, какие проблемы? – Браток блеет козлиным смехом. – Корешка моего трогать не надо. Сечёте? Если какие вопросы возникли, забьём стрелку и по-пацански всё перетрём.
– Твой кореш обосрал нас, говноедами назвал.
– Всего-то сказал, что водку пить вредно, – вставляю я.
– Верняк, чувачила! Бухло, в натуре, не на пользу, сечёшь?
Деды меняют тактику.
– Он