Георгий Гюрджиев

Рассказы Вельзевула своему внуку


Скачать книгу

того что мне пришлось коснуться здесь случайно вопроса, сделавшегося за последнее время одним из моих, так сказать, «коньков», именно о процессе человеческого мышления, я считаю возможным, не дожидаясь предназначенного мною соответствующего места для освещения этого вопроса, уже теперь, в первой главе, высказаться хотя бы только относительно той ставшей мне случайно известной аксиомы, что на Земле в прошлом во все века было обыкновением, чтобы всякий человек, в котором возникает дерзание иметь право считаться с другими и самому считать себя «сознательно-мыслящим», уже в начальные годы своей ответственной жизни был бы осведомлен о том, что вообще у людей имеются два рода мышления: один род – это мыслями, для выражения которых и употребляются слова, всегда имеющие в себе смысл относительный; а другой род мышления, который свойственен как человеку, так и всем животным, есть, как я бы его назвал, «мышление-формой».

      Этот второй род мышления, «формой», которым и должен собственно говоря восприниматься и, после сознательного сопоставления с уже имеющимися сведениями, усваиваться точный смысл также и всякого писания, образовывается в людях в зависимости от условий географического места их нахождения, климата, времени и вообще всего окружающего, в которых произошло возникновение и протекало их существование до совершеннолетия.

      Согласно этому в мозгу людей различных рас и положений и живущих в разных географических местностях, об одном и том же предмете или идее, или даже целом понятии, образовываются совершенно самостоятельные некие формы, которые во время функционизаций, т. е. ассоциаций, вызывают в их существе то или другое ощущение, субъективно обусловливающее определенные представления, какие представления и выражаются ими теми или иными словами, служащими только для внешнего субъективного выражения этих представлений.

      Вследствие этого, для одной и той же вещи или идеи у людей различных географических местностей и рас, каждое слово приобретает очень определенное и совершенно различное, так сказать, «внутреннее-содержание».

      Иными словами, если в общем наличии какого-нибудь человека, возникшего и оформившегося на какой-либо местности, слагается известная «форма» от результатов специфических местных влияний и впечатлений, и эта форма при ассоциации вызывает в нем ощущение определенного «внутреннего-содержания», следовательно и определенного представления или понятия, и для выражения этого он употребляет то или иное слово, становящееся для него в конце концов привычным и, как я уже сказал, субъективным, то другой слушающий, в существе которого относительно данного слова, благодаря иным условиям его возникновения и роста, образована форма с другим «внутренним-содержанием», – всегда воспримет и, конечно, неизбежно поймет под этим словом нечто, по смыслу совершенно иное.

      Такой факт, между прочим, можно очень ясно констатировать при внимательном и беспристрастном наблюдении, когда присутствуешь