Одна она не пойдет. Кому нужны эти жирафы.
Она сняла очки и закрыла лицо руками.
Так и сидела – еще очень, очень долго.
В тот вечер Куча впервые дошла до такого состояния, потому как до этого лишь изредка позволяла себе выпить. Как говорится, только по праздникам, в компании. Учитывая, что в компаниях Куча практически не оказывалась, точнее – ее не приглашали, а из праздников она отмечала лишь Новый год, то опыта у нее в этом деле практически не было. Однако после серьезного знакомства с алкоголем она решила пересмотреть свое отношение к нему.
Она стала употреблять. Но делала это грамотно. Только по пятницам и не в таких количествах. Она покупала себе скромную (по цене и объему) бутылочку – теперь уже не обязательно коньяка – и топала домой, где, приняв душ и развалившись на диване перед бессмысленным шоу, прилипала к ней. Отключалась она уже за полночь, замирая в одном и том же положении – свалившись на бок, скрестив на груди руки, как бы обнимая пустую бутылку.
На работе же не догадывались о новом увлечении Кучи. Принимала она аккуратно. Запаха спиртного от нее никто не замечал, тем более что от директрисы всегда пахло потом.
О Сергее она стала постепенно забывать. Она решила уйти в работу, отдавать все силы школе. Работать на износ – с понедельника по пятницу, чтобы потом смывать усталость алкоголем. Однажды она попробовала принять в среду – не то. Исключительное удовольствие, как она выяснила, заключалось именно в том, чтобы употреблять в конце тяжелой трудовой недели.
Жизнь ее окончательно потеряла смысл. Зато появился ритуал, который означал главенство порядка и покоя.
Будничное помешательство Кучи на работе сказалось (еще бы!) и на обстановке в коллективе. Стала она, обстановка, еще напряженней. Куча все чаще использовала так называемый административный ресурс. Она посещала уроки (без предупреждения), делала учителям замечания (совсем необязательные), проводила внеплановые совещания. Жизнь педагога, и без того несладкая, превращалась в кошмар.
Куча, однако, искренне верила, что все ее действия идут на благо школьной системы. Более того, – и это было главной ее ошибкой – она была уверена, что коллектив поддерживает этот курс. Вот так, учителю делают замечания, говорят, что он плохо работает, а он радуется, потому что ему есть куда расти. Такой была незамысловатая логика Кучи.
Но никто не хочет каждый день показывать свой максимум. Поэтому некоторые учителя, что было ожидаемо, попросту не выдерживали такого давления. Первой об этом заявила Мария Игоревна, учительница иностранного.
Заявила очень громко.
Мария Игоревна написала заявление. Но дело, конечно, было не только в этом.
Самое главное случилось чуть позже.
Через две недели, отработав положенный срок, она выступила на пятничном совещании с прощальным словом. Там присутствовали все учителя. Куча тоже.
«Я подготовилась – и буду читать с листа. Чтобы ничего важного не забыть. Сказать я хочу многое.
Во-первых, всем учителям спасибо за совместную работу. Особенная благодарность