думал, он сейчас покажет всем судьям очко»
Стиль у кандидата в мастера Мамедова был очень даже узнаваем. Деонтей Уайлдер – навык мельницы с обеих рук. Не глядя, напористо и очень похоже на те удары, которыми Бронзовый бомбардировщик уложил спать Бермейна Стиверна. Будь у Сани побольше сил в ногах, и он бы с легкостью сместился от сокрушающих ударов кавказца, решившего безгранично уповать на свою ударную мощь. Но сил ведь не было, по крайней мере – лишних. Все это влияло на скорость передвижения и притупляло рефлексы. Самое дерьмовое, что могло случится в бою – все это произошло. Поэтому Пельмень не нашел ничего лучше, чем повязать своего соперника в клинче, как только удалось сократить дистанцию. Вышло сумбурно, оппонент явно планировал снести Саню стартовым мощным натиском. Как только Саня стал навязывать клинч, кавказец попытался вырваться из объятий и оба завалились на настил, потеряв равновесие.
Такое, конечно, бывает в боксе, когда из стойки после клинча на настил заваливаются бойцы. В некоторых боях не по одному разу. Но этот товарищ Мамедов, явно пытался применить свои навыки из борьбы, которая у кавказцев в крови. Хотя Саня отдавал себе отчет в том, что единственной целью кавказца было поломать Саню. Лишить его воли к победе. Да вот не получится. Будь у Пельменя сил побольше, и летал бы соперник дагестанскими авиалиниями. Сейчас, конечно, приходилось чуточку скромнее быть.
Тотчас вмешался рефери. Показал подыматься сопернику, жестом указывая, что упал кавказец не от удара и следующим жестом попросил боксера уйти в свой угол. А вот повернувшись к Сане, рефери совершенно неожиданно начал отчет.
– Три, четыре!
Саня вылупился на рефери. Дядя Петя, ты дурак? Что вообще такое происходит? Меня завалил красный, а ты мне нокдаун отсчитываешь. Однако неамлый опыт подсказывал Сане, что начинать спорить, когда тебе отсчитывают нокдаун – дело неблагодарное. Можно очень быстро из разряда «нокдаун» в разряд «нокаут» перейти и тогда тебя с боя снимут. Просто потому что. Пельмень, совершенно ошеломленный, поднялся, руки поднял, показывая рефери, что готов продолжать прямо сейчас. Хотелось верить, что рефери ошибся. Увидел нокдаун там, где его и близко нет. И больше такой дичи не повторится.
– Боец готов продолжать? – строго спросил рефери, глядя боксеру в глаза.
– Готов, – Саня выше руки поднял, чтобы даже толика сомнений не закралась.
Можно было начать спорить, попытаться указать, что нокдауна нет и рефери не прав. Но толку от этого? Опять-таки – регламент. А по регламенту ответ должен быть односложным – «готов» или «да». Поэтому все попытки ответить иначе и спорить – приравниваются к «нет» при желании. И к концу боя. Такой роскоши себе позволить Саня не мог.
Рефери кивнул, удовлетворившись. Сделал пару шагов назад и дал боксерам продолжить схватку.
– Бокс!
Почуяв близость победы (хотя соперник ведь должен был почувствовать, что нокдауна не случилось), оппонент снова попер, ничуть не сбавляя свой темп. Пытался донести до Пельменя парочку колхозных плюх, каждая из которых была сродни динамиту. Сане опять