она. Лицо ее побледнело, на глазах появились слезы.
Гуров быстро осмотрелся, увидел на подоконнике бутылку с водой и стакан. Подошел, налил воду и поднес Рашевской. Та сделала два глотка и поставила стакан возле себя на стол.
– Кто убил – пока не знаем, – ответил на ее вопрос Гуров. – Ищем. Но меня тревожит и то, что пропала ваша подруга, с которой у него была любовная связь. Что вы, Лина Савельевна, по этому поводу можете предположить?
– Я… Я не знаю. Мне в голову сейчас ничего не приходит…
– Муж Полины Алексеевны мог узнать об ее отношениях с Игнатовым?
– Наверное… Не знаю… Если только ему кто-то сказал… Но это исключено. Полина была очень осторожна. Они с Игнатовым встречались только в тех местах, где не могли столкнуться со знакомыми Ивана или… В общем, они были осторожны. Иван – он такой…
– Ревнивый, хотели вы сказать?
– Да. Он даже мог сгоряча ударить Полину. Что было даже пару раз при мне.
– А убить ее за измену он мог бы?
– Он? Нет, – решительно помотала головой Рашевская. – Он хоть и горяч, но он Полину боготворил. Он был готов ей все простить, буквально пылинки с нее сдувал. Первый магазин… Это он ей помог открыть.
– А на какие деньги? Он хорошо зарабатывал?
– Ну, в принципе, неплохо, – ответила, немного подумав, Рашевская. – Но это поначалу. Потом зарплата у него сильно упала. Ликероводочный завод, на котором он работал главным инженером по обслуживанию и наладке оборудования, начал работать в убыток. Зарплату сначала платили с опозданием, потом с перебоями, а потом и вовсе урезали. Вот Иван и решил уйти в бизнес. Мол, у жены получается, а почему у меня не должно получиться.
– И как – получилось?
– Получилось. За год он с нуля вывел свое агентство по продаже недвижимости в тройку лучших агентств в городе. Спрос на жилье, которое он выставляет, просто огромный. Он трудяга, хороший мужик. Зря Полина его не ценит. Но она женщина дорогая и всегда хотела жить на широкую ногу. Поэтому и пользовалась своей красотой – все мужики, как ее увидят, без боя ей сдавались и готовы были на все, только бы она их любовницей стала, – вздохнула то ли с завистью, то ли с сожалением Рашевская.
– И Игнатов тоже на все готов был? – пристально посмотрел на нее Лев Иванович.
– С Володей ведь я первая познакомилась, – нахмурилась Лина Савельевна. – Я даже влюбилась в него. Он, – она улыбнулась, – чем-то напоминал мне Наполеона Бонапарта. Такой же невысокий, неказистый, но амбициозный и обаятельный. Этакий дамский угодник. Он ниже меня на голову был, а поди ж ты, задел мои самые тонкие струны, – с явным сожалением о прошедшем говорила Рашевская. – Я мнила себя рядом с ним Жозефиной, но… Стоило ему увидеть Полину, и моя сказка закончилась. А ведь я, в отличие от подруги, не замужем, свободная, – добавила она для чего-то.
– Ну, ваш принц, значит, все еще скачет за вами на белом коне. Ждите, – неловко попробовал утешить ее Лев Иванович.
– Какое там, – махнула огорченно рукой Рашевская. – Я, в