обращает никакого внимания на замешательство своей собеседницы.
– Понимаете, в последний раз я обращалась с коляской, когда катала в ней куклу, мне тогда было не больше шести, – весело продолжает она. – О, да у вас тут канцелярский магазин! – восклицает молодая мама, переведя взгляд с Джо на полки внутри магазина. – А у вас есть бланки пригласительных на крестины? Хотя мой Гай считает, что можно обойтись без пышной церемонии в церкви. Думаю, он прав. Нам хватило хлопот и со свадьбой. У него все родственники католики, а мою маму это не волнует. Кажется, и его родителей тоже, но вот бабушка обязательно заведется. Она нам такое устроила в день свадьбы…
В голове Джо одновременно мелькают две мысли, которые отвлекают ее от собственных болезненных переживаний. Во-первых, эта молодая женщина говорит то же самое практически теми же словами, что и подруги Джо, у которых недавно появились дети, – по-видимому, долгое пребывание наедине с собой дает о себе знать. А во-вторых, что гораздо важнее, Джо наконец-то понимает, кто была та женщина, что толковала в магазине о Боге.
– Простите, – сконфуженно отвечает Джо, – но таких бланков у нас нет.
Ее так и подмывает кое о чем сообщить своей новой знакомой – «Ни за что не догадаетесь, кому я только что продала пачку конвертов!», – но Джо берет себя в руки.
Молодая мама улыбается и кивает, после чего продолжает свой рассеянно-неустойчивый путь по переулку, а Джо возвращается в магазин.
Теперь она уверена в том, что не ошиблась.
Во-первых, замечание той женщины насчет Бога.
Во-вторых, черно-белая фотография. На которой одета она отнюдь не в плащ-дождевик. А в традиционный наряд служительницы церкви. Теперь Джо уже не сомневается. Эта мысль пришла ей в голову сразу, как только она услышала про крестины и свадьбу с венчанием.
Пачку конвертов она только что продала женщине, прозванной Беглянкой-викарием.
Джо немедленно достает телефон, чтобы проверить свои догадки в поисковике.
«Беглянка-викарий» – так некий журналист озаглавил свою статью об исчезновении женщины-викария из одного сельского прихода. Джо впервые прочла об этой истории, когда сидела в кафе на углу и листала свежую газету. Статья была опубликована далеко не на первой полосе.
Исчезновение этой женщины чем-то напоминало историю судна «Мария Целеста»[5]: отодвинутый от стола стул, недоеденная еда. Обнаружил пропажу церковный староста и тут же поднял тревогу. Никаких признаков насильственного вторжения обнаружено не было, дверь черного хода была распахнута настежь. Машина оставлена возле дома. Прихожане, как было сказано в статье, «пребывали в сумятице». Джо еще обратила внимание на странность данного выражения: разве так кто-нибудь сейчас говорит? Да и говорил ли хоть когда-нибудь?.. Она помнит из статьи, что о викарии «невозможно было сказать ни единого худого слова». Данное утверждение, по мнению Джо, почти никак не характеризовало эту женщину, которая – теперь она совершенно