просто мразь.
Царевна выбирать устала
Так, что смеяться перестала.
И царь развесил объявленья:
«Тому я дам благословенье,
Кто для дочери моей
Окажется всех веселей!»
Воеводу кликнул царь:
«Ну помоги мене, как встарь.
Моя дочь мозгов лишилась,
Благо хоть не утопилась.
Ты мне хоть из-под земли
Весельчаков сюда яви.
Пусть пляски, песни день-деньской
Орут у башни на Тверской».
«Всё исполню, царь-отец,
Притащу всех во дворец».
«Ты, давай, не бахваляйся,
Буди стрельцов и отправляйся.
Но цыганев не тащи.
У меня от их прыщи!»
А наш дьячок, увидев сани,
Что они в гору едут сами,
Всё воеводе рассказал
И на Емелю указал.
Мол, колдует сорванец,
Его б на дыбу во дворец.
Может статься, эта сволочь
Заколдовал царёву дочь.
«Да разве может этот тать
На государя колдовать?!» —
Воевода в тот же миг
Саблю в ножны, в двери – шмыг.
«Эй! Стрельцы! Айда за мной
Брать Емелю за разбой».
Избу кругом окружили,
К дверям сена подложили.
«Эй! Засранец! Просыпайся!
С печки слазь и одевайся!
Мы ещё тут подождём
И избу твою сожжём!»
Тут Емеля оклемался
И в окошке показался.
«Перед кем я провинился?
Что ты так сильно рассердился?»
«До меня добрался слух,
Что ты, Амелька, не лопух,
Даже склонен к колдовству,
То есть прямо к воровству».
«Ну, какой же я колдун?
Вам сказал всё дьяк-болтун?
Поглядите на меня.
В доме только печь и я.
Этот дьяк вам всё наврал,
Я его в тот день видал.
Он у бабки на виду
Самогон пил на меду.
Ну, а после, с пьяных глаз,
Он придумал сей рассказ.
Будто в санках я гоняю
По деревне разгуляем».
Воевода брови хмурит
И на Емелю глаза щурит:
«Ты со мной не пререкайся
И немедля одевайся!»
Вот так зимой в начале года
Пришёл к Емеле воевода.
И Емеля снарядился,
В тулуп бараний нарядился,
Лентой обвязал трубу
И дал ходу ко двору.
«Эй, стрельцы! Смотри, кричи,
Емеля едет на печи.
Ну, ротозеи, кыш с дороги,
Не то поотдавлю вам ноги!»
Так никто и не узнал,
Как ей Емелька управлял.
Даже в пыточный приказ
Его спускали много раз.
Но он оттуда подымался
И над попами издевался.
А караульная бригада
Была Амельке только рада,
Когда без всякого смущенья
Он раздавал всем угощенья.
Ну, а государь в то время
Почёсывал короной темя,
Как бы ему из женихов
Разузнать, кто есть каков.
Всё, конечно, без доносов
И