и непривычные: тонкий скрежет ветки по оконному стеклу, шорох травы, слабый свист ночного ветерка в ветвях деревьев, какой-то далекий шёпот – сначала он был едва различим, но с каждой минутой становился все четче и громче, словно кто-то встал возле моей кровати и, наклонившись к самому уху, тихо шептал. И когда мне стало казаться, что я начала различать отдельные слова на незнакомом языке, я заснула.
И очнулась. Резко приподнялась, закружилась голова, страшно сдавило виски, словно тисками, я больше не чувствовала тепла, нет, наоборот, я сильно мерзла, тело ломило, меня трясло, я ощущала под собой холод шелковых простыней. Странно, почему шелковых? Мысль вспыхнулаи погасла. Веки налились такой тяжестью, что пришлось приложить усилие, чтобы открыть глаза, тут же по ним резанул яркий свет из открытого окна. Я прикрыла глазарукой, поморгала несколько раз, сощурилась, и, наконец, смогла оглядеться и выдохнула с облегчением.
Я лежала на двуспальной кровати в большой светлой комнате с высокими потолками и огромными, чуть ли не во всю стену, окнами на противоположной стене. На окнах – воздушная заграничнаятюль, дорогие гардины, а перед нимиэлегантный туалетный столик с овальным зеркалом и мягкий пуфик, на котором лежит, небрежно сложенный, шелковый женский халат. В углу стоял двустворчатый шкаф с моими любимыми коваными ручками, рядом – одноместный письменный стол с жутко удобным вращающимся креслом, естественно, прикроватная тумбочка с каждой стороны кровати.
На стороне мужа постель не заправлена, конечно, сегодня он осталсядома. Я улыбнулась, но голова снова дала о себе знать – раздражающе застучало в висках, я растерла их подушечками пальцев, сделала несколько глубоких вдохов – полегчало. И как раз вовремя, за дверью спальни подозрительно зашуршало, послышался приглушенный смех.
Улыбка на моем лице стала шире. Мои мужчины приготовили подарок, все правильно, сегодня был день моегорождения. В дверь постучали. Я быстро подложила под спину еще одну подушку, чинно сложила руки на груди и дала разрешение войти.
Сначала показался поднос, за ним следовал Костя, а Тиша шагал чуть позади, в арьергарде, держа в руках сложенный лист бумаги, на лицах – нетерпение, а в глазах – немой вопрос, мол, готова принимать поздравления?Я умилилась и мысленно приготовилась к предстоящейцеремонии. Именинный завтрак в постель и художественныепоздравления уже стали нашей семейной традицией.
Костя наклонился, быстро поцеловал меня и аккуратно поставил поднос на тумбочку. Язнала, что подарок от него получу позже, как всегда красиво упакованный. Тиша залез с ногами на кровать и протянул мне свой рисунок.
Развернув его, я увидела изображение счастливой семьи: там были мама, папа и ребенок – они все держались за руки и водили хоровод. Вот только у меня по спине побежали мурашки, когда я разглядела, вокруг чего они водили хоровод – могила, это была чья-та могила с простым прямым крестом наверху.
Мне понадобилось еще несколько секунд, чтобы прочитать надпись на надгробном камне.
Тихон