Вот что ей было нужно. Она открыла холодильник и заглянула внутрь. Оттуда на нее смотрели полкуска чеддера, два яйца и пачка зеленеющей по краям ветчины. В последние годы жизни мысли о еде как-то отступили на второй план. Выйдя на пенсию, она с головой окунулась в кулинарию, пристрастившись готовить для себя и своего мужа Джонатана. К своему удивлению, она обнаружила, что ей это даже нравилось. Смешивание ингредиентов и их нагревание, наблюдение за постепенным изменением консистенции и вкусовых качеств оказалось довольно приятным способом времяпрепровождения. Джонатан, при всех своих прогрессивных взглядах, любил традиционную кухню, и Грейс часто баловала его всевозможными пирогами и блюдами из картофеля.
Потом, ближе к концу, он почти перестал есть. Она варила ему супы и вливала в него по ложечке, пресные и чуть теплые.
Когда его не стало, готовить и убирать для себя одной казалось пустой тратой времени, и постепенно ее рацион сократился до сэндвичей, разбавляемых изредка кусочками фруктов. Она до сих пор не могла заставить себя даже смотреть на суп.
Так было не всегда. Грейс вспомнила семидесятые, обеды впопыхах в столовой «Конкорда», которые она проглатывала в один присест, торопясь вернуться к сборке двигателей. Некоторые мужчины задерживались в столовой подольше, чтобы обсудить футбол, девушек или любые другие свои увлечения. Грейс редко присоединялась к ним. Мужчины воспринимали ее как некого рода аномалию – женщину, которая не хотела остепеняться и заводить семью, в те-то времена.
– Ради чего ты так надрываешься, – вспомнила она слова одного из них. – Тебе все равно придется бросить работу, когда пойдут дети.
– Я не брошу свою работу, – ответила она тогда, чем изрядно их повеселила.
– Что ж, тогда мне жаль твоего мужа, – сказал он.
Грейс надеялась, что Амелии никогда не придется выслушивать подобные комментарии. Она не могла представить, чтобы ее дочь терпела подобное снисхождение, и испытала очередной прилив гордости.
Гордость быстро уступила место голоду. Сэндвич с ветчиной, сыром или яйцом? Она мысленно взвесила плюсы и минусы каждого варианта. Открыв хлебницу, она обнаружила, что батон покрылся голубовато-зелеными пятнами. За неделю она не успевала съедать даже самую маленькую буханку хлеба в одиночку; аппетит был уже не тот. На мгновение она задумалась, придется ли по вкусу такой батон уткам в парке, но затем вспомнила табличку, предупреждающую, что уток разрешается кормить только овсяной крупой и половинками винограда. Казалось, даже утки решили вести здоровый образ жизни. Она бросила хлеб в контейнер для компоста и наклонилась к шкафчику за сковородой. Омлет так омлет.
Грейс сидела за столом, в одиночестве доедая свой омлет. После стольких лет, проведенных в искренних, но часто безуспешных попытках вернуться домой с работы пораньше, чтобы поужинать всей семьей, именно во время приемов пищи она скучала по ним острее всего. Пожалуй, стоило все-таки сходить в ресторан с друзьями.
Может быть, в следующий раз