оставила красное бархатное кресло-качалку Джиджи.
Я живу в викторианском готическом доме мечты.
– Мы сделаем тебя сексуальной и подберем тебе аппетитного парня, которого ты сможешь забрать к себе домой сегодня вечером. А если объявится твой маньяк, то он может заодно и убить его.
Я закатываю глаза.
– Дайя, в наше время трудно отыскать мужчину, который умеет просто нормально трахаться. Думаешь, я найду того, кто убьет в мою честь? Это очень мило.
– Ты никогда не можешь знать наверняка, крошка. Случались куда более безумные вещи.
Басы, льющиеся через динамики, отзываются вибрацией во всем моем теле. Мою задницу обтягивают черные драные джинсы, а красная майка с глубоким вырезом демонстрирует мое внушительное декольте и мелкие блестящие бисеринки пота меж грудей.
Здесь чертовски жарко, словно в мешке Аида, и алкоголь, бурлящий в моих венах, не улучшает ситуацию.
Вот уже целый час мы с Дайей держимся рядом друг с другом и танцуем. Мы ненадолго расходимся, чтобы пофлиртовать с какими-нибудь парнями, но я быстро устаю от их лапающих рук и возвращаюсь к своей лучшей подруге.
Внезапно в мою спину упирается кто-то большой, его руки скользят по моей талии и прижимают к себе. Я чувствую запах мяты и виски прежде, чем ощущаю на своем ухе его дыхание.
– Ты красивая, – шепчет он, и теперь, когда он ближе, его мятная жвачка прямо-таки обжигает мой нос. Я морщусь и поворачиваю голову, чтобы взглянуть на высокого привлекательного парня, склонившегося надо мной.
У него светло-русые волосы, красивые голубые глаза и убийственная улыбка.
Как раз в моем вкусе.
Я улыбаюсь.
– Ой, спасибо, – мило отвечаю я. Социальные взаимодействия практически вгоняют меня в спячку, но флиртовать я всегда умела. Жаль, что не могу делать так в большинстве остальных случаев.
Мужчины обладают уникальной способностью портить мне настроение каждый раз, когда я приближаюсь к ним на расстояние меньше трех метров.
– Пойдем со мной наверх, – кричит он сквозь музыку. Его голос ни в коем случае не агрессивный, однако это и не вопрос. Это требование, которое не оставляет места для споров.
И мне это нравится.
Я поднимаю бровь.
– А если я не пойду? – спрашиваю я.
Его улыбка становится шире.
– Ты будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
Моя вторая бровь поднимается к своей сестре-близнецу.
– Да что ты, – скромно отвечаю я. – Какие это у тебя планы на меня, о которых я буду жалеть всю оставшуюся жизнь?
– Те, после которых ты окажешься голой и удовлетворенной в моей постели.
– Сучка, да пошли уже, – вклинивается Дайя. Я поворачиваю к ней голову, но ощущаю, как глаза мужчины задерживаются на моем лице Его взгляд ласкает мою щеку, словно перо, пробегающее по коже.
Дайя стоит перед нами, нетерпеливо помахивая рукой в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Должно быть, она подслушала, и ей ни