то, что не стал лгать.
– Мне весьма сложно солгать оператору на таком уровне единения.
Сложно – не значит, невозможно.
– Да и зачем? – продолжила Маска.
– Иногда люди лгут…
– Господин, – Акти подъехал ближе. – Господин… я не уверен, но там… там, впереди… нехорошее.
Он сказал и побледнел.
– Что именно «нехорошее»? – уточнил Верховный и, привстав на стременах, попытался разглядеть. Лес редел, здесь уже не чувствовалось следов недавней катастрофы, разве что запах гари еще витал в воздухе, но уже перебивался собственными ароматами леса – горячей смолы, хвои, прелых листьев.
– Н-не знаю, господин, – Акти выдохнул, вдохнул и признался. – Иногда я… чувствую, когда неладно. Но… что именно… сложно. Будто злое что-то… очень. И нехорошее. Неправильное! Как… как будто грязь на белом полотне!
Ясно, желать большего от этого мальчика было глупо. Сказать Ицтли…
– Ты что-нибудь видишь?
– Скорее ощущаю, – отозвалась Маска. – Правда, колебания поля слабые, что вполне допустимо с учетом нашей близости к месту падения. Но что это может быть? Точнее может быть все, что угодно…
Предчувствия.
Тот, кто говорит с богами, должен уметь слышать мир.
– Стоять! – голос Верховного заставил Ицтли обернуться. И он натянул поводья. – Впереди… не знаю, что именно, но лучше подготовиться.
К счастью, уточнять мальчишка не стал.
Кивнул…
А ведь он вряд ли сильно старше Акти. Но воин. И не в том дело, что его с малых лет воспитывали, как воина…
– Может, как раз именно в том.
– Кровь…
– Генетическая предрасположенность к определенному виду деятельности, несомненно, существует, – протянула Маска. – Однако ее влияние можно нивелировать. Скорее тут дело именно в воспитании. Одному внушали, что он воин и не имеет права на слабость, а другому, что он – раб. И не имеет права на силу.
Странно так…
Воины оцепили маленький их отряд. И по знаку Ицтли всадник ушел вперед. А ведь и лошади волнуются. Всхрапывают. И массивный жеребец Ксочитл прижал уши к голове. Он грызет удила, а крупные навыкате глаза его наполняются кровью.
И маг приподнялся, тоже уставился вперед.
В чащу.
– Мертвецы… – сказал он дрогнувшим голосом. – Там… мертвецы.
А следом раздался крик. Сдвоенный. Человека и лошади… раздался и смолк.
– Что за…
– Мертвецы, – маг повторил это так, будто что-то да объясняло. – Нежить… бывает, что мертвецы встают из могил. А иногда живых поражает болезнь. Проклятье? Скверна? И они умирают, чтобы после восстать. И восстают, полные ненависти ко всему живому.
– Убить их как? – Ицтли не слишком впечатлился.
– Сталь бесполезна… огонь и только… живой огонь.
– Ты можешь?
– Нет. Не сейчас. Я много сил потратил.
– Плохо. Тогда… – Ицтли обратил взгляд на лес. Сходить с дороги не хотелось, да и получится ли верхами по бездорожью? Там и ямины, и овраги, в которые лошадь легко угодит.
Конец