оживлённо спорившая на ступеньках парикмахерской, её не заметила. Разговора Тамара не слышала, но по жестам и выражению лица сына многое поняла, а точнее говоря, додумала. И никто не мог переубедить её, она знала, что права. Сын пытался удержать девушку, но та оттолкнула его и, сказав что-то обидное, поспешила вернуться в зал. Со своего места Тамара видела, как Владик дёрнулся, словно от удара, и побледнел. Материнское сердце почуяло беду и рванулось на помощь «несчастному мальчику», как Петрова до сих пор частенько называла сына.
– Они ругались прямо посреди улицы. Это как низко надо ценить себя, чтобы выяснять отношения на людях! Владлен так и крутился возле неё, только что не умолял. А эта дрянь ещё и хвостом крутила.
– Ругались – значит, помирятся, – философски изрёк Петров. – Томочка, боюсь, что в данной ситуации мы ничего не сможем сделать, – спокойно сказал он, с жалостью глядя на супругу.
Но Тамара вовсе не выглядела побеждённой, напротив, её глаза светились триумфом.
– Я уже сделала, – разгладив на коленях полы халата и бросив гордый взгляд на мужа, заявила она.
Алексей Михайлович отошёл к окну и, пристально всматриваясь в лицо Тамары Павловны, настороженно поинтересовался:
– Томочка, что ты сделала?
– Я их разлучила, – отчеканила она, не мигая.
Негромко, одними губами, муж повторил:
– Тома, что ты сделала?
Ответ последовал тут же, но не от супруги. В коридоре послышался шум, хлопок двери и приглушённая ругань. На пороге комнаты появился Вовка. Его голубые глаза, обычно смеющиеся, метали молнии, голос срывался от ярости.
– Это твоих рук дело? – Не разуваясь, юноша прошёл в комнату и навис над матерью.
На лице Тамары не дрогнул ни один мускул.
– Владлен, немедленно сними ботинки, – скомандовала она. – Или сам будешь убирать всю эту грязь.
– Собачку надо было назвать этой кличкой, – сжав кулаки, процедил молодой человек.
Он не любил, когда мать называет его полным именем, а вне семьи предпочитал представляться Владимиром.
– Сынок, что происходит? – Алексей никогда не видел сына в такой ярости. В этот момент мальчик был по-настоящему страшен. На миг возникло ощущение, что он собирается ударить мать. – Мне кто-нибудь объяснит, в чём дело? – взмолился доктор, растерянно глядя на близких.
– Речь идёт о том, что твоя жена отправила меня в Тмутаракань, – ледяным голосом проговорил Вовка. – Какой-то там Оскол. То ли старый, то ли древний. Слышал о таком городе? И я нет. А в ближайшие три года мне придётся там жить! – Взяв вазу с тюльпанами, стоявшую на столе, он прицелился и… фарфоровый сервиз на двенадцать персон, гордость хозяйки дома, шумно разлетелся на куски. С ненавистью глядя на мать, юноша процедил: – Сама уберёшь.
Парень выскочил из комнаты и хлопнул входной дверью, известив супругов о том, что они остались в квартире вдвоём.
Тамара,