Если же вспомнить, что за этот срок зарплату ему приходилось поднимать неоднократно (инфляция, господа!), то и вовсе получается, что покупательная способность президента с годами сильно упала. Между тем, у Ельцина, по всей вероятности, были специальные поставщики, готовые себе в ущерб продавать президенту весьма недешевые товары. Так, личный БМВ Ельцина оценен в 12 тыс. долларов при реальной стоимости не ниже 20 тыс., личная дача площадью 452 кв. м. на участке в 4 га в престижном районе оценена в 200 тыс. долларов при реальной стоимости не менее нескольких миллионов долларов. По утверждению Ельцина его доходы составляются из зарплаты (на тот момент – 10 млн рублей) и процентов по вкладу в Сбербанк, который является гонораром за книги. Выходит, что проценты в 1996 году составили не менее 123 млн рублей, что означает размещение вклада в размере никак не меньшем миллиарда рублей.
Власть имеет свои тайны и до времени не известные сюжеты, которые позднее всплывают в мемуарах и рассекреченных документах. Ельцинизм обнажил свою натуру гораздо раньше. Те, кто имели доступ в самые глубины закулисья, поторопились рассказать всему миру, как они жили и чем занимались во власти. Они говорили не об интересах и проблемах России, не о сложных задачах, которые приходилось решать, управляя рассыпающимся хозяйством. Нет! Они повествовали о склоках, пьянках, позоре, который теперь доступен всякому.
Из первых мемуарных книг, которая оказалась на прилавках магазинов и дала автору немалые доходы и даже славу разоблачителя, оказалась книга ельцинского телохранителя, а потом закулисного игрока генерала Коржакова: «Борис Ельцин: от рассвета до заката». Коржаков постарался припомнить все, но поразительным образом соединил оправдание Ельцина с его дискредитацией.
Самый ранний эпизод книги – 1987 год, когда Ельцин выступил на пленуме ЦК КПСС, а потом на пленуме Московского горкома, где неожиданно «признал прежнее поведение ошибочным, покаялся перед партией». Тогда у широкой публики он снискал сочувствие: каяться никому до сих пор не приходилось, поскольку никто и шагу в сторону от «генеральной линии» не мог сделать. А тут – покаяние, ставшее достоянием публики, но при этом не кончившееся изгнанием и репрессиями. Коржаков постфактум реабилитирует Ельцина: несчастный, оказывается, был болен. Перед пленумом врач влил в Ельцина «смертельную дозу баралгина», после чего тот впал в прострацию и в этом состоянии оказался на трибуне. Разумеется, тем самым он как бы и не отвечал за слова, которые тогда произносил. На самом деле, Ельцин просто струсил и от трусости наглотался лекарств. А говорил то, что заготовил заранее. Текст речи разоблачал его как личность жалкую. К сожалению, неприятие КПСС тогда было еще сильнее. Поэтому люди искали для Ельцина оправданий. Иначе они бы остались без надежды, без лидера, на которого рассчитывали хотя бы для того, чтобы выразить свое отношение ко всем уже надоевшей партии.
Интересно, что врач, «прописавший» Ельцину убойную дозу лекарств и превративший его на время в