с другими ангелами. Акрилика выдворяла их прочь, но в поле зрения снова возникал кто-то или что-то, о чём она начинала думать, гоняя по кругу абсурдные мысли. Она стала очень рассеянной и необщительной, совершенно не могла сконцентрироваться на уроках, не справляясь даже с заданиями, которые прежде казались совсем лёгкими и пустяковыми. Акрилика сама не понимала, что с ней происходит и что следует предпринять, чтобы избавиться от неведомой напасти.
Во снах ей по-прежнему являлась серая туманная долина. И через пару дней Акрилика с удивлением осознала, что, вспоминая о ней, начинает успокаиваться. Впрочем, нет, испытываемое ей чувство было не столько покоем, сколько ощущением, что она на верном пути к тому, что ищет. Загадка какая-то. Ведь она ничего не искала и не имела ни малейшего представления о том, что это за место и почему она продолжает его видеть. Поняв, что мысли о странных видениях помогают избавиться от остальной мешанины в голове, Акрилика стала чаще думать о них. А после решила, что неплохо бы нарисовать увиденное.
Идея эта посетила её на курсе философии, и Акрилика, не откладывая дело в долгий ящик, взяла карандаш и склонилась над чистым листом бумаги. Она самозабвенно работала весь урок и продолжала своё занятие во время перерыва, впервые за эти дни сумев избавиться от посторонней сумятицы в голове и ощутив прилив увлечённой радости. Акрилика не замечала ничего и никого вокруг, абсолютно не обращая внимания на однокурсников, которые в это время развлекались небольшими демонстрациями магических способностей. Способность – так называемый дар – была у каждого своя и, как правило, основывалась на естественных силах природы, наградившей одних трескучими разрядами молний, других слепящими лучами света, третьих могучими водными потоками, четвёртых леденящими вихрями холода… Акрилике достался дар огня, горячий и неукротимый. Она не любила уроки, на которых ученикам показывали, как владеть и пользоваться даром, потому что пламя почти никогда не повиновалось ей: оно то совсем не желало загораться, то вспыхивало с разрушительной мощью. И хотя на этих занятиях ангелов обучали обращению не только с собственной силой, но и с общей энергией, пронизывающей всё мироздание, при помощи которой можно было совершать множество вещей, называемых смертными такими словами, как «чудо» или «магия», она всё равно недолюбливала их. Более или менее успешно у неё получалось совладать лишь с исцелением, которое отдавалось в её душе родственными нотками созидания.
Акрилика выводила на бумаге последние линии, когда её с головой окатило водой. Это Вит, один из её сокурсников, увлёкшись, не рассчитал силы, и небольшой фонтан, который он до этого показывал приятелям, хлынул в разные стороны, обдав струёй сидевшую неподалёку Акрилику. Акрилика ошарашено моргала, глядя на мокрые остатки своего творения сквозь слипшиеся пряди волос. Её рисунок, над которым она работала всё это время,