бесит, и я чувствую себя виноватой, что ему приходится ещё и со мной возиться.
– Она как всегда не вовремя, – бормочет он еле слышно. – Подожди меня тут, ладно? Вот, возьми.
Харрис снимает с себя толстовку и быстро надевает её на меня, я и пикнуть не успеваю. Я поднимаю голову и ахаю. На нём теперь простая белая майка в обтяжку, и я вижу, что обе его руки, плечи и грудь сплошь забиты татуировками. Сквозь тонкую ткань на животе тоже проглядываются чернила. Их так много: чёрных и разноцветных, маленьких и больших, что я не знаю, куда смотреть. Глаза разбегаются.
– Вау, – выдыхаю я, и Лиам удивлённо на меня смотрит.
– На мои тату ещё никто так восхищённо не реагировал.
– Я, конечно, знала, что они у тебя есть, но чтобы столько. Обалдеть. Это круто. Но это же больно. Вау.
Лиам смеётся, кажется, даже польщённый моей реакцией, но тут его опять зовёт Барбара.
– Я сейчас вернусь, а ты не вздумай вставать. Я серьёзно, Саммер. – И, бросив на меня суровый взгляд, он выходит с балкона.
Мне удаётся мельком увидеть его спину. Естественно, она тоже забита. Ну ничего себе! Когда он жил в Сисеро, у него была только одна татуировка, а значит, остальные он сделал уже после того, как уехал. Почему Саша никогда об этом не рассказывала? Мне безумно хочется посмотреть, что у него везде набито. Вживую посмотреть. Но это невозможно. Для этого Харрису надо будет раздеться, а такого мне точно не светит, я же не собираюсь с ним… трахаться. Я вздыхаю и сильнее закутываюсь в толстовку. Она ещё тёплая от его тела и пахнет… им.
У меня начинает кружиться голова. Я сижу и молюсь о том, чтобы на балкон не завалилась толпа, а то я сгорю со стыда. Чувствую себя до жути глупо, сидя тут в одиночестве в огромной толстовке Лиама и в одной туфле. Абсолютно не представляю, как буду возвращаться отсюда домой. Лодыжка и правда опухла, почти косточки не видно. Я закусываю губу, чтобы не разреветься, и проклинаю тот миг, когда согласилась надеть эти дурацкие босоножки от Маноло Бланика! Эта современная мода в буквальном смысле убийственна.
Как я пойду на учёбу в понедельник? Смогу ли вообще теперь ходить? А если мне скажут дома месяц сидеть? Это будет полнейший провал. Я не успеваю накрутить себя ещё больше, потому что вскоре возвращается Лиам, и это меня немного успокаивает. В руках он держит какой-то мешочек, а за ним я вижу взволнованную Сашу.
– Я принёс лёд. – Лиам осторожно прикладывает мешочек к моей ноге.
Ух, холодно.
Подруга садится рядом с ним на корточки и берёт меня за руку.
– Прости меня, Сам, – говорит она тихо, и Лиам бросает на неё сердитый взгляд.
Кажется, он уже успел неплохо так отчитать её. Действительно, папочка.
– Всё нормально, ты не виновата, это я ходить не умею. – Я пытаюсь шутить, чтобы подбодрить нас обеих.
– Я отвезу её в больницу, ты поедешь с нами? – спрашивает Лиам, бережно держа мою ступню в своих холодных руках, будто она хрустальная.
– Конечно! – Саша активно кивает.