разбавляет негромкую речь. Мой кот теперь тоже здесь. Симпатичная добрая барменша кормит его вареной курицей. Я очень хочу присоединиться к ним. Но еще рано.
Первое время я банально и прозаично кирял. Благо график работы (день – ночь – отсыпной – выходной) позволял скрывать от коллег мою синьку. Пить одному особое и сложное удовольствие. Здесь важен и правильный настрой, и подходящий фон, и способность удержаться от выхода на улицу. Отработав ночную я заходил в магазин. Продавщице я примелькался и она улыбалась мне приветливо-сочувственно. Как инвалиду.
Дома я выгружал добычу. Ноль семь водки, ноль пять коньяка, шесть банок пива, два литра колы и полкило пельменей. Учитывая предыдущую бессонную ночь на два дня мне хватало.
Я принимал душ и завтракал. Включал ноут. Справа от него водка и лимонад, слева – пепельница и сигареты.
Я пробовал бухать под музыку, пробовал в тишине, пробовал под боевики и комедии. Пока не вспомнил детство. Старые сериалы. Вот отличная терапия.
«Детективное агентство «Лунный свет», «Вавилон 5», «Твин Пикс». То, что доктор прописал.
Три недели алкогольного затмения сделали свое дело. Планеты выстроились в ряд. Путь был ясен и прост. Дорога, вымощенная стеклом, вела к закату. И пройти ее я был обязан. С крестом на спине. В конце концов это удел каждого разумного индивида Общества Развитого Капитализма. Пройти ее и уступить следующему.
«Вавилон 5». Как давно это было. Скоро и из него сделают безвкусную высокобюджетную полнометражку.
Впервые настоящую красоту я распознал в две тысячи третьем году. Тогда я служил в армии. Случилась драка с гордым представителем кавказского народа. Мы оба получили свое. Ему достался перелом носовой перегородки, я довольствовался рассечением под левым глазом. В восемнадцать лет еще переживаешь за свою внешность. Если не зашивать, рана шириной в палец оставит уродливый шрам. Пришлось отправляться в санчасть.
Полночь. В процедурной меня осмотрел дежурный врач. Будем шить.
Серьезная, чуть холодная и высокомерная медицинская сестра – высокая, стройная женщина, лет тридцати пяти – строго на меня посмотрела.
– Обезболить мы тебя не сможем. Кожа вокруг глаз очень нежная и чувствительная. Придется потерпеть. Справишься?
А я уже забыл о рассечении, потому что смотрел в ее карие пропасти.
– Ложись, – сестра указала на кушетку, а сама встала у изголовья.
Я лег. Врач с кривой иглой подошел и ободряюще улыбнулся. Сестра положила свои прохладные ладони на мои виски и начала медленно массировать.
– Расслабься и смотри на меня, – ее голос немного потеплел.
Это и была истинная красота. Лучшая анестезия от любой боли. Мгновенный снимок озарения. Откровенное и интимное чувство. Сиюминутный абсолют. Две прохладные ладони. Острая игла. Карие зрачки. И запах больницы.
Напоследок врач сказал:
– Юноша, глаза