структуры, которого не избежать при частичном разрушении окислившегося металла, чары распадаются. Пусть не сразу, пусть даже не за дни, а за месяцы. Но распадаются! И значит, хитрой системы распознавания аур или чего-то наподобие в замке быть не может! А обычную железку, пусть даже под напряжением, ведь можно всегда открыть тщательно заземленной отмычкой… Или это подвох, рассчитанный специально на таких наивных идиотов, как я?»
Еще несколько часов Олег терзался сомнениями и дрожал от холода, в то время как большинство его соратников уже мало-помалу начало засыпать. Ночь вступала в свои права, и усталость взяла свое у перенесших немалый стресс организмов. Компанию бодрствующему инвалиду составлял только мичман, которому терзавшие его раны мешали толком даже впасть в дрему. С ним парень шепотом и поделился своими размышлениями, которые Горнелко уж точно вряд ли бы кому выдал. Ну, разве только апостолу Петру, на прием к которому без медицинской помощи грозил попасть в ближайшем будущем.
– А черт лысый его знает… Тюрьма старая, изначально польской постройки, наши городовые от таких больших подвалов еще до Петра Первого отказались. Очень может быть, что замок тут действительно с позапрошлого века и давно стал обычной железкой. – Мичман не на шутку задумался, а после сплюнул на пол кровавой слюной. – Судя по тому, какие украшения на фасаде тюрьмы висят, это территория, которую поляки у нас недавно отбили. Вот прогнувшиеся под них сводят старые счеты и разъясняют другим холопам, кто тут новый хозяин.
– Ну, может быть, – не стал спорить Олег со старшим по званию, сочтя, что увиденная картина действительно больше подходит для оккупации.
На своих-то территориях лишнюю жестокость будет проявлять только тот, кому охота как можно быстрее попрощаться с деньгами и властью. Ведь каждый человек кому-то родственник, друг или просто знакомый… А притесняемые и трясущиеся за свою шкуру люди не смогут наладить хорошего быта, не дадут налогов и при первой же возможности сменят начальство или хотя бы сбегут куда подальше.
– Но как это связано с тем, можно или нельзя в замке свободно ковыряться? – спросил инвалид.
– Так когда здесь русская корона властвовала, тюрьма пустовать должна была. И ее целиком и полностью вряд ли кто обслуживал, да и за сохранностью инвентаря интенданты явно спустя рукава следили, – пожал плечами Муслим, тоже помаленьку прислушивающийся к разговору. Видимо, кавказцу не очень-то хотелось гнить в тюрьме… Или было банально скучно до такой степени, что даже участие в авантюрных планах побега лучше, чем ничегонеделание. – У нас же по камерам годами не сидит никто. Судьи почти всех заключенных гонят не в Сибирь, так на Урал. Велика Россия-матушка, и чтобы освоить ее богатства целиком и полностью, нужны еще сотни лет и многие миллионы людей[12].
Исчерпав актуальные темы